Могила моей сестры

– Мне кое-что любопытно. Это может звучать странно, но я надеялась, что смогу посмотреть кое-какие его записи, чтобы удовлетворить свое любопытство.

– Была бы рада помочь, милая, но, боюсь, в мастерской ты ничего не найдешь. Харли все вынес, когда ее закрыл.

– Я боялась этого, когда проезжала раньше и заглядывала в окна, но подумала, что ничем не рискую, даже если ничего не найду. Ну, тогда мне лучше не отвлекать вас от вашего шитья, поеду к себе в Сиэтл.

– А как же записи?

– Простите?

– Ты сказала, что хотела посмотреть записи.

– Мне показалось, вы сказали, что он их выбросил?

– Харли? Ты видела его контору. Этот человек за всю жизнь не выбросил ни клочка бумаги. Впрочем, чтобы что-то найти, нужно порыться.

– У вас записи здесь?

– Ты думаешь, почему я оставляю машину на дорожке? Харли притащил все из своей станции и набил в гараж. Он постоянно мне говорил, что займется этими бумагами, но потом заболел, и, честно говоря, я не придавала им большого значения, пока ты не сказала.

Глава 32

Трейси сдалась и вылезла из постели в начале третьего ночи. В годы расследования Сариного исчезновения и убийства она редко спала всю ночь. Ей стало лучше, когда она наконец положила ящички в шкаф, но теперь вернулась бессонница. Роджер, ее черный кот, с громким мяуканьем проследовал за ней в комнату.

– Да, мне тоже не очень нравится, когда меня будят, – сказала Трейси.

Она взяла ноутбук, пуховое одеяло, пульт от телевизора и села на диван в своей семисотфутовой[22] квартире в Сиэтле в районе Капитолийского холма. Она сняла эту квартиру не из-за ее комфортабельности или вида из окон – на другой кирпичный дом прямо через дорогу. Просто по цене и расположению эта квартира подходила человеку, перед фамилией которого не ставили слово «доктор», но чья профессия требовала жить поблизости от работы и часто ездить по вызову.

Роджер запрыгнул к ней на колени и, устроившись поудобнее на одеяле, свернулся клубочком. Трейси еще раз обдумала свой вечерний разговор с Дэном. После того как она рассказала ему про Марию Ванпельт и про свою встречу с Ноласко, он перевел разговор на поездку в пятницу в Сиэтл, чтобы сводить ее на выставку стекла Чихули[23], а потом вместе поужинать.

В последующие недели после своего первоначального визита в Седар-Гроув Трейси еще несколько раз ездила туда, чтобы передать Дэну остальные материалы и обсудить, что открыли ее изыскания. Дважды она там заночевала. После того импровизированного урока гольфа ничего романтического между ними не случалось, и Трейси гадала, не ошиблась ли она в намерениях Дэна, хотя сама испытала сексуальное напряжение и не думала, что это ей только представилось. Отчасти ей хотелось продолжения, но она беспокоилась, что в данных обстоятельствах углублять отношения с Дэном было бы неразумно, не говоря о том, что она не представляла себе возвращения в Седар-Гроув, где он явно обустроился. Эту сложность она решила оставить на потом. Однако приглашение на выставку Чихули изменило динамику отношений. Она не считала приглашение связанным с работой, не говоря о том, что в центре проблемы оказались их спальные условия. У нее была только одна спальня. Застигнутая врасплох, Трейси согласилась и весь остаток вечера думала, правильно ли сделала.