Могильные секреты

— Что еще рассказал Ксикей?

— Звонили с телефона-автомата.

— Откуда?

— Автобусная остановка Кобан в Зоне 1.

— Что сказал звонивший?

— Что тело в Зоне 7. Дал координаты. Повесил трубку.

— Это рядом с археологическими раскопками?

— Как раз за ними.

Зона 7 это ответвление города, с руинами Каминалийю — центральное поселение майя, которое в свои лучшие времена насчитывало более трех сотен могильников, тринадцать храмов и пятьдесят тысяч жителей. В отличие от майя из долин, строители Каминалийю предпочли саман камню, не совсем разумный выбор, учитывая тропический климат. Эрозия и урбанизация сыграли свою роль, так что сегодня этот древний метрополис не более чем ряд земляных холмиков, место для любовников и любителей «фрисби».

— Клаудия работала в музее Иксчель. Может есть связь?

— Я обязательно узнаю.

В салон закрался запах бензина когда мы проезжали бензоколонку.

— Сеньора де Альда не узнала голос?

— Нет.

Пока мы летели через город, районы вокруг разительно менялись не в лучшую сторону. Наконец Гальяно свернул в узкую улочку с традиционными общественными столовыми и магазинчиками, торгующими всем подряд. Мы прошли мимо захламленных квартир с выстиранным тряпьем на натянутых перед входными дверями веревках. Через четыре квартала улица заканчивалась Т-образным тупиком.

Свернув налево мы застали похожую на виденную ранее картину. По одной стороне улицы в ряд стояли патрульные машины, радио и цветные огни включены. По другую сторону фургон из морга дожидается своего пассажира. За ним металлическая ограда, за которой и находился крутой овраг.

Через двадцать ярдов тротуар закончился металлической цепью. Желтая оградительная лента протягивалась дальше еще на десять футов, поворачивала налево и дальше шла вдоль ограды до самого оврага.

В периметре копы сновали туда-сюда. Несколько человек наблюдали из-за ограды, кто-то держал в руках фотоаппарат, кто-то просто делал заметки в блокноте. Позади нас стояли машины и телевизионный фургон. Половина журналистов оставалась в машинах, половина находились снаружи, кто курил, кто болтал, кто просто прохаживался.

Как только мы с Гальяно захлопнули дверцы машины к нам повернулись линзы камер и фотоаппаратов. Журналисты оживились.

— Se~nor, esta…[33]

— Детектив Гальяно!

— Urta pregunta, por favor[34].

Не обращая внимания на окружающих, мы с детективом прошли под лентой к самому краю оврага. За нашими спинами щелкали фотокамеры. Журналисты выстреливали свои вопросы.

Эрнандес находился на глубине в пять ярдов. Гальяно первым стал спускаться к нему. Следом ползла и я.

Холм достаточно зарос травой и кустарником, однако спуск был не пологий и довольно каменистый. Я осторожно ставила ноги, переносила вес на икры, хваталась за растительность так крепко как только могла. Мне совсем не хотелось подвернуть здесь лодыжку и кувыркнутся на дно оврага.

Ветви скользили между пальцев, под ногами осыпались и с громким звуком катились на дно камушки, над головой шумели о чем-то своем потревоженные птицы.

Адреналин зашкаливал в ожидании неизбежного. Я пыталась себя убедить что может быть это совсем не та девушка.

С каждым шагом сладковатое зловоние становилось все сильнее.

Пятнадцатью футами ниже откос обрывался и открывалось дно оврага.

Это телефонный розыгрыш, думала я, ступая на крохотный пятачок. О пропаже де Альда ведь сообщали в прессе, разве не так?

Марио Колом ощупывал каждый сантиметр с металлодетектором. Хуан-Карлос Ксикей что-то фотографировал у ног Эрнандеса. Как и тогда, в «Параисо», оба эксперта были одеты в комбинезоны и кепки.

Мы подошли к Эрнандесу.

Тело находилось в луже дождевой воды и грязи у самой кромки оврага. Прикрывал тело кусок черного полиэтилена. Процесс скелетезации уже начался, однако остатки мышечной ткани все еще сдерживали кости вместе.

Один-единственный взгляд и у меня перехватило дыхание.

Кости рук, словно палки торчали из рукавов бледно-голубой блузы. Кости ног высовывались из-под драной черной юбки и заканчивались в заляпанных грязью носках с туфлями.

Проклятье!

— Голова лежит дальше, — доложил Эрнандес. Его лоб блестел от пота, лицо горело, и рубашка прилипла к телу, окутав его как римлянина.

Я присела на корточки. Над телом летали мухи, их брюшки отливали зеленым на солнечном свете. Кожу покрывали маленькие дырочки. Кости были обглоданы. Одной руки не хватало.

— Обезглавлена? — спросил Эрнандес.

— Нет, это животные.

— Какие животные?

— Маленькие падальщики. Что-то вроде енота.

Рядом присел Гальяно. Словно не замечая исходящего смрада от трупа, он вынул из кармана ручку и поддел на нее цепочку с шеи. Солнечный луч блеснул на серебряном крестике.

Вернув на место цепочку, детектив встал и осмотрелся.

— Наверное не много мы здесь найдем, — его желваки от злости заходили ходуном.

— Да уж. Не после десяти месяцев лежания в земле, — согласился Эрнандес.

— Обыщите все кругом. Осмотрите любую мелочь.

— Хорошо.

— Что с соседями?

— Обойдем всех, но сомневаюсь что узнаем что-то новое. Все случилось наверняка ночью.

Он показал рукой на старика, стоящего за оградительной лентой на холме.