Могильщик

— А перед этим, — продолжал Оуэн, — женщина кого-то слезно умоляла.

— Какая женщина? Я здесь один.

Он был весь массивный, мощный, с широкой грудной клеткой. Лицо жесткое, крепкие звериные челюсти, кудрявые темные волосы, слегка седые. Дорогой темно-синий костюм.

— Потом я слышал, как плачет навзрыд мужчина, — проговорил Оуэн. — Что здесь случилось?

— Вы ошиблись.

— Нет, я не ошибся. Наша спальня находится как раз за этой стеной, и должен сказать, что звукоизоляция в этом доме очень плохая.

— Убирайтесь. — В его голосе трудно было уловить хоть какие-нибудь эмоции. — Не суйте свой нос в чужие дела.

— Я хочу знать, где молодая женщина, которая живет в этой квартире, — настаивал Оуэн. — Ее имя мне, к сожалению, неизвестно, однако я часто видел, как она заходила в этот подъезд и выходила отсюда.

— Мисс ДиКарло нет сейчас в городе, — ответил мужчина. — Она уехала. Мы с ней друзья, и она позволяет мне приходить сюда даже и в ее отсутствие. А теперь — выметайтесь.

— Ладно, — сказал Оуэн. — Я вызываю полицию.

Он взялся за ручку двери.

— Стойте. Давайте спокойно все обсудим, — предложил мужчина.

— А есть что обсуждать?

— Да. Я хочу, чтобы вы поняли ситуацию. Потом, если сочтете необходимым, вызовете полицию.

Оуэн пожал плечами. Он уселся в кресло рядом с дверью, заблокировав ее таким образом.

Мужчина сел на диван и опустил голову. Несколько секунд он молчал, затем с трудом вымолвил:

— Поверьте, я не убивал ее, она была уже мертва, когда я вошел.

— Где она? — резко спросил Оуэн.

Он кивнул:

— В спальне.

— Идемте! Покажете мне.

— Нет уж, хватит с меня.

— У вас нет выбора. Я не дам вам сбежать.

— Я бы давно ушел, вы меня не остановите. Можете не волноваться, я не сдвинусь с места.

Оуэн встал и прошел в спальню. Там горел свет. Женщина лежала на постели, полуголая, раскинув руки. Лет тридцать, красивая, длинные черные волосы, модный макияж. Но оскал смерти ей был не к лицу.

Один ее чудесный глаз, небесно-голубой, широко открытый, остекленел. Вместо другого зияла страшная черная дыра. Стреляли с очень близкого расстояния.

Оуэн повернулся и вышел из комнаты. Незнакомец сидел в той же самой позе, опустив голову. Оуэн опустился в кресло, стоявшее рядом с дверью. Никто не решался заговорить первым.

-

— Меня сейчас стошнит, — не выдержал Оуэн. — Ну скажите хоть что-нибудь, побыстрее! Например, как вас зовут?

— Маградер. Уильям Маградер. Президент инвестиционной компании. Владелец банков, строительных фирм, мне принадлежит большая часть недвижимости в этом городе. Беверли, то есть мисс ДиКарло, работала у меня секретаршей. Мы быстро подружились, и я в нее влюбился. — Он тяжело вздохнул. — История старая как мир. Я любил Беверли, но мы встретились слишком поздно... У меня жена и дети, которых я тоже очень люблю. Мой миллионный бизнес только усложняет и запутывает всю эту ситуацию. Я много сделал для Беверли — купил ей новую машину, новую мебель, давал ей деньги. Она не хотела бросать работу и не хотела оставлять эту квартиру. Она боялась, что наши отношения могут прерваться в любой момент и ей надо будет вновь приспосабливаться к жизни. Да, Беверли старалась обезопасить себя от превратностей судьбы. И это подводит нас к тому, что здесь произошло...

Я работал допоздна. Решил переночевать в отеле, где я снимаю постоянно номер как раз для таких случаев. В час ночи я позвонил Беверли. Она говорила со мной как-то странно. Замолкала, будто не слушала, и наотрез отказалась от моего предложения. Я рассердился, заявил, что прямо сейчас еду к ней, и бросил трубку.

Теперь я совершенно убежден, что, когда я разговаривал с ней, у нее в квартире был другой мужчина. Очевидно, Беверли попросила его уйти и объяснила, почему он должен это сделать. Она дала ему понять, что он не первый. Вспыхнула ссора, закончившаяся убийством. Я приехал и нашел Беверли там, где вы ее и видели, мертвую.

Он помолчал и затем спросил:

— Вы верите мне?

— Не знаю. Почему я должен вам верить?

— А потому что если бы я убил ее, то и вас бы давно прикончил. От свидетелей надо избавляться. Логично? Трупом больше, трупом меньше... Я бы не сомневался.

Оуэн кивнул и криво усмехнулся:

— Я тоже не сомневаюсь.

— В самом деле? Это уже неплохо. Значит, мы понимаем друг друга. Вы должны мне поверить! — сказал он громче. — Послушайте, мистер...

— Хендрик. Оуэн Хендрик.

— Так вот, мистер Хендрик, у меня есть пистолет, он в кармане, но я достану, чтобы вы видели. — Он вытащил из кармана револьвер, тупорылый «бульдог» 38-го калибра, весьма внушительный. — На меня как-то напали поздно ночью, и с тех пор я ношу его с собой. — Дуло смотрело Оуэну прямо в грудь. — Признайтесь, что если бы я убил любимую женщину, то вполне естественно для меня было бы пришить вас тут как свидетеля. Вы согласны?

— И да и нет, — сказал Оуэн. — Но ваш 38-й не произвел на меня никакого впечатления, спрячьте его, пожалуйста.

Маградер встал и вплотную подошел к нему, целясь из револьвера. Дуло застыло в дюйме от лица Оуэна.