Могильщик

— Именно, — нетерпеливо кивнул Маградер. — Итак, будем считать, что мы договорились. — Он сунул Оуэну свою визитную карточку. — Завтра в двенадцать, мистер Хендрик. — Он значительно улыбнулся и на прощание быстро, слегка небрежно пожал ему руку.

Через несколько минут, торопясь и захлебываясь от охвативших его эмоций, Оуэн рассказывал жене о том, что случилось:

—...и когда он направил на меня пистолет, да еще с таким зверским видом, я был уверен, что ему ничего не стоит меня убить. Но я был тверд как камень.

— Десять тысяч! — воскликнула Элейн. Она пила кофе и потянулась за сладкой булочкой. — Живи мы хоть сто лет, никогда не заработаем таких денег!

— Это уж точно, — ухмыльнулся Оуэн. — Десять тысяч наличными, этого нам хватит с избытком, на всю оставшуюся жизнь! — Он задумался. — А все-таки, наверное, он ее убил.

Элейн пожала плечами.

— Он, не он... Разве это сейчас имеет значение!

Ровно в полдень Оуэн вышел из лифта на тридцать

втором этаже здания, в котором размещалась компания Маградера.

Было ощущение, что фантастический сон, начавшийся этой ночью, все еще продолжается. По мягкому ковру Оуэн прошел в приемную.

Симпатичная девушка, сидевшая за столом, вежливо спросила:

— Могу я помочь вам, сэр?

— Меня зовут Хендрик. Оуэн Хендрик.

— Ах да, мистер Хендрик! Мистер Маградер ждет вас в своем кабинете. Пройдете через эти двойные двери, повернете направо и затем по коридору до конца. Последняя дверь налево, сэр.

Секретарша Маградера была женщина серьезная, седовласая, она сказала коротко и просто:

— Мистер Маградер ждет вас, но у него очень мало времени, так что не задерживайте его.

Уильям Маградер сидел за огромным столом из тикового дерева. Кабинет внушительных размеров, и его хозяин в дорогом синем костюме совершенно не похож на убийцу и на человека, чья судьба может рухнуть в любую секунду.

Маградер не поднялся с кресла и не приветствовал его ни единым словом или жестом. Он просто вынул из ящика стола пухлую папку и молча бросил ее Оуэну через стол.

Оуэн заглянул в папку. Там лежали пачки долларов, которые ему очень хотелось пересчитать или хотя бы потрогать, но он не стал этого делать. Он закрыл папку слегка неуклюже и продолжал стоять.

— Десять тысяч, как договаривались, — сказал Маградер. Он ждал, на его лице не дрогнул ни один мускул.

— Да, — кивнул Оуэн. — Я тоже все сделал, как мы договорились. Ваша тайна останется тайной, навсегда, можете не волноваться.

— Я и не волнуюсь, — ответил Маградер, слегка усмехнувшись.

— Но, как я и говорил вам, мистер Маградер, никакие деньги не заставили бы меня молчать, если бы я хоть секунду...

— Именно, — сказал Маградер, махнув рукой в знак того, что аудиенция закончена. — Я сразу понял, что вы честный и неподкупный человек. Это даже не обсуждается. Думаю, нам больше не о чем говорить, и лучше нам также никогда больше не встречаться. Вы меня хорошо поняли?

— Да, сэр.

— А теперь, извините меня...

На этот раз он встал. Но когда Оуэн протянул руку, Маградер сделал вид, что не заметил. «Что ж, — подумал Оуэн, — мы не гордые». А главное, что самые лучшие друзья, «зелененькие», были у него под мышкой, когда он покидал эту твердыню истеблишмента.

Тело Беверли ДиКарло было найдено вечером, а на следующий день про это убийство писали все газеты. У полиции была по крайней мере одна твердая версия, за двадцать четыре часа убийца будет найден, утверждали источники. Сказано — сделано. Почти тут же поймали и засадили за решетку некоего Лайла Гэддиса, чьи инициалы были на золотой зажигалке, найденной в квартире, где произошло убийство. Он торговал автомобилями, и совсем недавно Беверли ДиКарло купила машину в его магазине. Его визитную карточку нашли в ночном столике убитой.

Когда его спросили про зажигалку, он с готовностью ответил, что эту зажигалку Беверли сама ему подарила.

Он не добился взаимности, Беверли не хотела выходить за него замуж, они поссорились, после чего он вернул ей зажигалку, и больше они не виделись, со времени их последней встречи прошла уже неделя или, может, больше. Все равно его арестовали и ему было предъявлено обвинение после того, как выяснилось, что автоматический пистолет 22-го калибра, из которого была убита Беверли, зарегистрирован на его имя.

Гильза валялась под кроватью убитой, а пуля, застрявшая в матрасе, была как раз от этой гильзы — все сходилось.

На суде Гэддис заявил, что пистолет сама Беверли попросила дать на время. Она сказала, что однажды ночью видела подозрительного мужчину, который будто бы следил за ней. Она клала пистолет на ночной столик, когда ложилась спать. Но 22-й так и не нашли.

Он сказал также, что у мисс ДиКарло был другой мужчина, очень богатый, который давал ей деньги и дарил дорогие подарки, включая и новый автомобиль. Но все эти заявления Гэддису уже не помогли, и он был осужден пожизненно, поскольку ни он, ни его адвокат не смогли назвать имя этого богатого любовника или обнаружить хоть какое-нибудь доказательство его существования.