Могильщик. Цена покоя (СИ)

— В конце огорода бьёт небольшой родник, — сказал мужчина. — Ты можешь попить свежей воды. Просто пройди по этой тропе. Но, если хочешь, я могу принести тёплой воды из дому, — в голосе говорившего послышалась насмешка.

— Нет, — ответил Велион, сглотнув слюну. — Я спущусь.

У вышедшего к нему навстречу мужчины по колено не было правой ноги, её заменяла грубо выструганная и потемневшая от времени деревяшка. Мужчина, очевидно, бывший солдат удачи: татуировки на тыльных сторонах ладоней и пальцах, обветренное лицо, не сходящие мозоли на скулах от ношения шлема, да эта культя. Наёмник, которого вышвырнули из отряда после увечья, сунув на дорогу до дому тощий кошель с медяками. Она часто давала приют таким, как он. И таким, как Велион — униженным, брошенным, никчёмным. Таким, как она сама.

Могильщик обогнул дом и зашагал по тропе, ведущей через огород вниз, в небольшую ложбину, где из-под камня бил небольшой ключ. Спускаясь, он слышал, как за его спиной ковыляет одноногий ветеран. Это смущало и немного злило могильщика, но он не подавал виду.

Ямку, которую когда-то вымыла вода из ключа, теперь выложили галькой, хотя раньше здесь был только слой размокшей глины, которая, взбаламучиваясь, набивалась в бурдюк для воды. Теперь такого не будет. Рукастый Свише попался ветеран… Камень, из-под которого била вода, уходил глубоко под землю, в воде, зеленея, отражался мокрый склизкий мох.

Велион склонился над родником и, ополоснув руки, зачерпнул пригоршню воды. Вода была ледяной, ломила зубы, приятно холодила горло, как будто даже снималась усталость. И уже точно приводила в порядок мысли. Напившись вволю, могильщик поднялся с коленей и повернулся к хозяину.

— Благодарю.

— Да не за что, — усмехнулся калека. — Хороша водичка?

— Прекрасная.

Хозяин снова усмехнулся.

— Откланиваюсь, — сказал Велион и быстро зашагал вверх по тропе. Не дай боги, встретиться с ней сейчас. Он и так вёл себя, как сумасшедший. Зачем показывать свою морду, если всё и без него нормально? Это только причинит ей боль.

Или не причинит? Чего он, старый тёртый могильщик, боялся больше? Боги, ему же не семнадцать. Почему он ведёт себя, как сопляк, которому хочется уткнуться носом в тёплые сиськи и засопеть, считая, что это — верх блаженства и от жизни ему больше ничего не нужно?

Хозяин — новый хозяин — дома поравнялся с могильщиком и, сильно хромая, зашагал с ним плечом к плечу. Велион из вежливости сбавил шаг, чтобы калеке было проще идти.

— Решил заночевать в таверне? — неожиданно спросил ветеран.

Велион, задрав голову, посмотрел на солнце. Закат будет где-то через час, сумерки весной долгие.

— Наверное, — медленно сказал могильщик. — Может, на обочине старого тракта.

— Можешь остаться у меня, — предложил хозяин. — На богатея ты не похож, а я тебя бесплатно в сарай спать уложу.

— Не откажусь, — неожиданно сам для себя произнёс могильщик. Перед его глазами стоял мальчишка с чёрными, как смоль, волосами.

— Аргамер, — представился калека.

— В… Валлай. — Валлаем звали первого и единственного друга Велиона, ещё из Храма на Гнилых болотах.

— Ужинать будешь?

— Конечно. Четверти хватит?

— Не надо денег, — скривился Аргамер. — Понимаешь… сегодня три года как умерла моя жена. Помянём, а то одному… сам понимаешь.

Велион вздрогнул, стиснул зубы. Сердце сделало два гулких удара и будто бы замерло.

Умерла… Свиша умерла…

***

Очнувшись, могильщик долгое время не мог понять, где находится и что с ним случилось. Он лежал на жёсткой кровати, укрытый тощим одеялом, совершенно голый. Дико болела голова, ломило всё тело.

Велион попробовал подняться. В голове будто что-то взорвалось, в глазах мелькнула яркая вспышка. Зашипев сквозь зубы, он уронил голову на твёрдую подушку. Полежав несколько секунд, могильщик осторожно открыл глаза. Получилось.

Он находился в затемнённом помещении — два маленьких окна давали слишком мало света. Обстановка была бедной, если не сказать нищей — стол, два табурета и циновка на полу. На столе стояли покрытый копотью горшок, тарелка и деревянный стакан. Больше ничего. Потемневший от времени потолок нависал практически над головой, сама комнатка была крохотной.

В соседней комнате, судя по всему прихожей, послышались шаги, и через несколько секунд в комнату, наклонившись, чтобы не задеть низкий косяк двери, вошла женщина. Она не была красивой, но всё же довольно приятной. Невысокого роста, широкобёдрая, плечистая, с крупным бюстом. Круглое лицо с большим ртом, полными губами, на небольшом курносом носу россыпь веснушек, собранные в толстую косу волосы. На вид ей было за двадцать, даже ближе к тридцати.

— Очнулся, — констатировала она, кинув быстрый взгляд на Велиона. — Есть хочешь?

Могильщик хотел покачать головой, но это отдалось такой резкой болью в виске, что изо рта вырвался короткий стон. Наконец, облизнув пересохшие губы, он сказал:

— Воды.

— Сейчас, — кивнула хозяйка и вышла.

Вернулась она через минуту, держа в руках деревянный ковш. Чтобы напоить раненого, ей пришлось поддерживать ему голову.

Вода была холодной и приятно ломила зубы.