Могильщик. Цена покоя (СИ)

Нет. Не торговец. Могильщик. Грест понял это так же отчётливо, как и то, что он будет следующим. Но тело, скованное страхом, практически не слушалось его. Воришка пятился назад, пока не наткнулся на корень, торчащий из-под земли, и не упал. Заворожённо он смотрел, как могильщик нависает над Кайвеном, раскручивая в руках моток верёвки.

— Хрен с ним, это жрец, — говорил Велион, и его голос больше напоминал шипение змеи, — ему запудрили мозги. Но ты. Ты! Ты же могильщик. Бым им, по крайней мере. Возможно, встреть я тебя с год назад, мы вместе пошли бы грабить мёртвый город. И, случись что с тобой, я бы вытащил тебя, несмотря ни на что. Рисковал бы жизнью ради тебя. Возможно, даже перерезал бы кому-нибудь глотку. Но ты, очевидно, бросил бы меня, как бросил всех наших братьев.

Могильщик замолчал на то время, пока перекидывал верёвку с готовым скользким узлом через ветвь ближайшего дерева.

— Пощади… — простонал Кайвен, пытаясь уползти, но Велион ещё раз жестоко пнул его в колено. — Я… меня… меня уговорили… я не хотел…

Могильщик сел рядом со жрецом на корточки и, вцепившись в волосы, оторвал его голову от земли.

— Да мне плевать, что ты хотел. Я вспоминаю одного парня, его звали Жёлтый. Он подцепил на могильнике какую-то хрень, и его кожа пожелтела, как желтеет после синяков. Безобидный парень, никто его не трогал. Как-то раз он неправильно снял проклятие с монет, лежащих на дне глиняного горшка, и горшок лопнул. Большой осколок попал Жёлтому в бедро, и он едва не истёк кровью. Я вытащил его из могильника и отнёс в деревню, чтобы он смог прийти в себя. Но после того, как в эту же деревню забрёл один из жрецов Красного Лекаря, Жёлтого убили. Жрец увидел неестественный цвет кожи моего друга, обличил в нём могильщика и обвинил парня в том, что он бродит по кладбищам и насилует трупы, чтобы проклясть живых, чего он, конечно же, не делал. Но кому какое дело до правды? Мы попытались сбежать, но он ещё был слишком слаб из-за раны. Толпа крестьян разорвала Жёлтого на части, а я едва ноги унёс. Но убежал я недалеко. Я хорошо знал те места и спрятался неподалёку от деревни. Через два дня я выследил этого жреца и убил, вскрыв глотку, как и твоему другу. Но то был жрец, он заблуждался, ему заморочили голову лжецы вроде вот этого Венле. А ты… ты — ёбаный предатель. Я больше всего на свете ненавижу предателей. Я могу простить заблуждающегося и подарить ему быструю смерть от клинка. Но ты… нет, парень, ты не заслужил нормальной смерти.

Велион накинул петлю на шею завывающему от страха жрецу. Почувствовав верёвку, Кайвен начал вяло брыкаться, его лицо приобрело неестественный салатовый оттенок. Но через пару секунд, когда петля затянулась, его кожа начала багроветь.

Могильщик отвернулся от жреца только в момент, когда его тело перестало дёргаться. И, конечно же, сразу увидел Греста.

— Я думал, ты сбежал, — ледяным голосом произнёс он, делая шаг в сторону бывшего воришки.

— Я… я…

Взгляд убийцы внимательно изучил Греста с ног до головы. Вопрос уже был не в цене жизни воришки, за неё сам Грест не дал бы и ломаную осьмушку гроша, а в том, стоит ли вообще марать руки. Думал Велион недолго. Он поднял с земли свой рюкзак, который отбросил на землю за секунду до того, как вонзил нож в горло жреца, и повернул на юг.

— Стань батраком, Грест. Это честная работа, за которую тебя никто не захочет убить.

Глава третья. Толика тепла

На шестой день пути Велиону начало казаться, будто он идёт по землям, куда вообще никогда не ступала нога человека.

С головного тракта, шедшего параллельно с Крейной, он свернул на третий день, опасаясь тварей, которые могли обитать в реке или на её берегах. Может, они и выдумка, но могильщику хватило одной ночи, проведённой неподалёку от берега реки. Ночи, наполненной жуткими шёпотами, криками зверей — иногда узнаваемыми, иногда нет — и завыванием ветра, поднимающимся от фосфоресцирующих речных волн.

Велион провёл половину ночи, прижимаясь к костру и до боли в глазах вглядываясь в ночную тьму. Услышь он приближение существа, которое было бы хоть немногим крупнее лисицы, бросился бы наутёк, не разбирая дороги. Пару раз могильщик видел отблески маленьких глаз, висящих буквально в паре дюймов над землёй. Но животные, кем бы они ни были, не рискнули приближаться к костру. На рассвете Велион увидел там следы кошачьих лап, причём, одна кошка имела два противостоящих когтя.

Тракт неплохо сохранился, и могильщику было жаль сворачивать с этой дороги — за первые три дня он прошёл добрых сорок пять миль из предстоящих семидесяти пяти. Притоки Крейны тоже не вызывали проблем — монументальные мосты, казалось, должны простоять ещё сотни лет. За завтраком он решил свернуть с тракта после обеденного привала, вычислив по карте другую дорогу. Но прямо посреди завтрака ему пришлось сворачивать стоянку — с Крейны поднялся жёлтый зловонный туман. Испарения воняли дохлятиной и гниющей травой. Велион повернулся спиной к реке и как можно скорее пошёл прочь, жуя прямо на ходу, но туман становился всё гуще.