Могильщик. Цена покоя

– А что с ним? Может, жопой на дерево упал? А-ха-ха-ха-ха! Косой, ты слышал? Жопой на дерево упал! Жопу-то, небось, порвало?

– Заткнись ты уже, спать всего ничего осталось, – ответил первому стражнику тот самый Косой откуда-то издалека. – И этих горластых шли на хер.

– Слышали? Говорит, на хер вас слать надо. Приходите после рассвета, драножопые, гы-гы.

– Моему другу оторвало пальцы, – сказал Велион абсолютно спокойным голосом. – Он потерял много крови. Если ты сейчас откроешь ворота, я заплачу шесть грошей, как за проход купеческой телеги. Если не откроешь, я пойду к другим воротам.

– Слышь, Жерни, открой-ка им, а? – через миг раздался куда более громкий голос Косого. – Сразу ж видно, хорошие люди, не разбойники, не шпионы вражинные. Давай. А деньги пополам поделим, да?

В воротах открылась бойница, в которой возникло заспанное лицо Жерни, освещённое рыжим светом масляного фонаря.

– Пусть руки покажет, – сказал стражник уже почти трезвым голосом.

Велион ухватил Греста за загривок правой рукой, резким рывком поднял на ноги, а левой схватил воришку за руку и сунул её в бойницу.

– Размотай. Я должен убедиться.

Могильщик оторвал присохшую тряпкой от руки Греста. Очевидно, это было больно, но вор только всхлипнул.

– Ух. Ну ладно. Восемь грошей.

– Шесть, – твёрдо произнёс Велион, – иначе мне не хватит денег на знахаря. И только после того, как откроешь ворота.

Стражник думал всего пару мгновений.

– Шесть так шесть. Я не жадный.

Ворота открывались бесконечность. И ещё дольше Велион отсчитывал монеты. Но, в конце концов, они очутились в стенах города.

– Будем надеяться, мой знакомый знахарь живёт там же, – только и сказал могильщик и опять поволок хнычущего Греста за собой.

Они прошли по узким улочкам вшивого городка три или четыре квартала. В конце концов, могильщик остановился у двухэтажного дома, над дверью которого висела вывеска, гласящая «Знахор». Велион пнул в дверь несколько раз и выкрикнул:

– Гирт! Гирт, открывай, мать твою!

Кто-то обматерил его из соседнего дома. Но знахарь открыл всего через пару минут. Это был невысокий мужчина лет тридцати с поросшим рано поседевшей щетиной узким лицом и длинными тонкими пальцами, которыми он пока держал подсвечник, а вскоре… что он будет делать вскоре? Прижигать Гресту пальцы? Боги, зачем всё это? Дали бы ему просто умереть...

– А, Велион, это ты, – проворчал знахарь. – Заходи. За ночную работу беру двойную цену, знаешь?

– Знаю.

– С этим что-то? – Гирт кивнул на воришку.

– Да. Оторвало пальцы.

– Беда. Сними с него тулуп и усаживай вон за тот стол.

Могильщик грубо стащил с Греста верхнюю одежду и усадил на стул перед указанным знахарем столом. Столом, который куда больше напоминал место работы пыточных дел мастера, а не знахаря: на нём лежали какие-то крючки и ножики, в крышку были вделаны ремни для удерживания рук, а кровь пропитала дерево так глубоко, что, наверное, оно стало тёмно-бордовым, а не коричневым.

– Велион, ремни. А ты на-ка, – Гирт сунул что-то Гресту в рот. – Глотай. Так будет полегче.

Грест послушно проглотил какой-то горький комок. Впрочем, он был в таком состоянии, что съел бы и горящий уголь, скажи ему кто-то сделать это. Велион тем временем стянул руки воришки ремнями.

– Сколько пальцев показываю? – спросил знахарь, тыча Гресту в лицо руку.

– Не знаю. Мне больно. Боги, что мне теперь делать? – воришка на миг замолчал и посмотрел на Гирта. – Ты же пришьёшь мне мои пальцы назад? Иначе как я буду воровать?

– Услышав, что ты вор, не стал бы пришивать ни за какие деньги. Да и что-то не вижу, чтобы ты взял их с собой. Но, в любом случае, за подобными процедурами нужно обращаться к магам и платить золотом. А я же просто не дам тебе сдохнуть от заражения или ещё чего. Велион, прижми его ладони кулаками к столу. Вот так, да. Ну, я начинаю.

Знахарь в мгновение ока обмыл обрубки и принялся колдовать над ними: толстой иглой, вытащенной из камина, прижигать сосуды, убирать лишнее мясо и кости скальпелем, оттягивать кожу щичиками и сшивать её другой, тонкой, иглой мелкими частыми швами так, чтобы закрыть всю рану. Грест с ужасом смотрел на то, как его жизнь уже не то что рушится, а просто летит в пропасть. У него кружилась голова. Раны ныли, но прикосновения раскалённых до красна инструментов отдавались только слабым покалыванием. Он вновь расплакался от жалости к себе. А больше ему ничего и не оставалось.

– Почти всё, – сказал, наконец, Гирт, зашив безымянный палец правой руки. – Сейчас сделаю компресс с отваром, снимающим отёк и убивающим гной, и дело сделано.

– Сколько я тебе должен? – спросил Велион, отпуская, наконец, руки Греста.

– Шесть грошей.

Велион кивнул и вытащил золотой достоинством в две кроны.

– Пусть поживёт у тебя пару недель.