Могучая крепость

«А вот броня бы не помешала», — подумал отстранённый уголок его мозга, когда его левый локоть прижался к глубокой ране, которую меч пятого гвардейца оставил на его рёбрах перед смертью.

Раненый викарий потряс головой, моргая, чтобы прояснить глаза, и увидел ещё одного гвардейца, приближающегося к нему. Этот носил знаки отличия капитана, и Ховерд едва сумел парировать первый стремительный выпад.

— Сдавайся! — крикнул капитан Фендис, в свою очередь парируя встречный выпад викария.

— Пошёл в задницу! — тяжело выдохнул Ховерд в ответ, и сталь заскрежетала о сталь, когда нагрудник капитана отразил мощный удар кинжала в левой руке викария.

Двое мужчин столкнулись в вихре острого металла. Мечи зазвенели — не как колокола, а как безумный звон наковальни самой Шань-вэй — а Ховерд был выше и сильнее Фендиса, и в придачу более опытен. Но он также был старее, уже ранен… и без доспехов.

Никто из гвардейцев Карнейкиса никогда не видел такого боя. Кто бы мог подумать, что они могут увидеть, как один из викариев Матери-Церкви и член её собственной Храмовой Гвардии схлестнутся в смертельной схватке на мечах здесь, на священной земле самого Храма. Оранжевая сутана Ховерда стала более глубокого, тёмного цвета, поскольку кровь толчками лилась из его раны, но не было никакой слабости в его руке с мечом или в холодном, сфокусированном свете в его глазах. Он отбросил Фендиса назад — на шаг, потом ещё на один. И ещё. Капитан отступил, затем остановился и контратаковал, и в брутальной жестокости этого обмена было что-то прекрасное. Что-то свирепое, хищное. Что-то… чистое.

Майор Карнейкис что-то кричал, но никто не мог разобрать его слов из-за звона мечей. И никто на самом деле даже не слушал. Было не до этого. Они все смотрели. Смотрели, как истекающий кровью викарий отвергает искажение силы Инквизиции. Смотрели, как один раненый человек — человек, который знал, что он обречён, что коррумпированный враг, которого он презирал всем сердцем, собирался сокрушить каждый голос оппозиции в принадлежащей Богу Церкви — бросает вызов десятку вооружённых и одетых в доспехи врагов… и улыбается, когда он это делает.

Они значили, что они никогда не забудут этого. Так же как они знали, что им никогда не позволят рассказать об этом другим… и что они всё равно расскажут об этом, пусть и шёпотом, таким тихим, что даже Жаспер Клинтан никогда их не услышит. Кем бы ни был Ховерд Уилсинн, он был одним из них, командовал некоторыми из тех — подобных самому Канстанцо Фендису — кто сейчас ворвался в его апартаменты, и, наблюдал сейчас за его безнадёжной битвой, его отказом сдаться, и они знали, что, чтобы там не было в приказе Инквизиции на его арест, он был достоин их почтительного поклона.

Что он всё ещё достоин его.

А затем, внезапно, Ховерд приподнялся на цыпочки, выгнув спину, так меч капитана Фендиса вонзился ему в грудь. Он настиг викария, когда тот приближался, и вес и инерция его собственного тела в сочетании с силой самого удара полностью пронзили его насквозь.

Он поперхнулся и выронил кинжал, схватившись за гарду меча Фендиса, когда упал на колени. Гвардеец почти автоматически отпустил рукоять, и Уилсинн наклонился вперёд, согнувшись в агонии от смертельной раны. Но затем упавшему викарию удалось выпрямиться. Каким-то образом он нашёл в себе силы снова поднять голову. Кровь пузырилась на его губах, но его глаза нашли взгляд Фендиса, и в них что-то промелькнуло. Что-то вроде… благодарности.

Затем глаза Ховерда Уилсинна закрылись навсегда, и он повалился вперёд на убивший его меч.

XVII. Склады «Брюстейр и Сыновья» и Храм, Город Зион, и Северный Большак, Храмовые Земли

.XVII.

Склады «Брюстейр и Сыновья» и Храм, Город Зион, и Северный Большак, Храмовые Земли

Организация путешествия обещала быть… уникальной.

Человек, который в настоящее время был Абреймом Жевонсом (и он начинал думать, что ему действительно нужна программная распечатка списочного состава всей команды, чтобы помочь ему сохранить свою индивидуальность на постоянной, ежеминутной основе), задавался вопросом, как именно Анжелик намеревалась вытащить пару десятков человек, каждый из который спасался от Инквизиция, из того, что являлось столицей Церкви Господа Ожидающего, посреди зимы, сделав так, чтобы ни одного из них не заметили, не остановили и не арестовали. Однако, как он обнаружил на самом деле, она вовсе не собиралась перевозить «пару дюжин человек»; она намеревалась переместить в два раза больше.

На самом деле, даже немного больше. Фактически, точное общее число составляло пятьдесят семь.