Мои 99 процентов

– Рождество, Пасха, кардиолог Дарси. Я ходил туда с тобой все время с тех самых пор, как мы родились. – Джейми взмахивает ломиком с таким видом, словно прикидывает, не раскроить ли мне череп. – Ты пропустила уже два года кряду. Почем знать, может, твое сердце вот-вот вырубится. Даже если мы с тобой официально до сих пор и не разговариваем, я все равно намерен туда пойти.

Он готов специально прилететь, чтобы присутствовать вместе со мной на приеме у кардиолога?

– Зачем?

– Я же твой ходячий донор органов. Лучше, чтобы я был под рукой.

– У тебя всего одно сердце, идиот.

– Я в курсе, – отзывается Джейми. – Я просто держу его подогретым для тебя.

Мой идиот-братец по-прежнему меня любит. Я против воли обвиваю его руками и стискиваю в объятиях, пока у него не начинают трещать ребра. Он отвечает мне точно тем же, и мы оказываемся зажатыми в классическом захвате Барреттов, который становится все крепче и крепче.

– Ой-ой-ой! – кричу я, когда подошвы моих ботинок отрываются от пола и Джейми принимается мотать меня из стороны в сторону, как собака игрушку. – Хватит, Джейми, это уже чересчур! Поставь меня на место!

Патти с лаем скачет вокруг нас, пытаясь ухватить меня зубами за ногу. Я слышу смех Тома. Жизнь похожа на сказку. Я намерена жить вечно.

– Пришли мне дату и время приема, – повторяет Джейми, ставя меня на пол.

Он раскраснелся и улыбается. Я наверняка тоже.

– А если я захочу, чтобы на приеме присутствовал еще кое-кто?

Может, в присутствии Тома мое чертово сердце хоть раз будет биться как полагается.

– Кто? Мистер Засос? Ну, если ты его мне представишь, то я, так и быть, подумаю. – Джейми ухмыляется Тому, приглашая присоединиться к увлекательной игре «Подразни Дарси», потом отпихивает меня прочь, но не обидно. – Я не знал, что ты наконец посвятила кого-то в свою маленькую проблему с сердцем. Видимо, это действительно серьезно.

– Может, я тебя с ним познакомлю. Он тебе понравится.

– Это вряд ли. Том, ты видел этого малого? Небось очередной вечный подросток с заточкой в кармане.

Том, не выдержав, разражается хохотом. Джейми, исключительно собой довольный, принимается сбивать со стены остатки кафеля.

– Я намерен познакомить тебя с одним парнем с моей работы. Это по-настоящему взрослый и ответственный мужчина. Такое тебе в новинку. – Джейми ухмыляется Тому в надежде, что он и на этот раз рассмеется. – Его зовут Тайлер.

– Ни слова больше. Меня сейчас и так стошнит.

– Он же не виноват, что его родители так его назвали. Он высокий, любит пешие прогулки, животных и прочую чепуху, которую обожают женщины. У него впечатляющая внешность и мотоцикл. – Джейми оборачивается, чтобы донести до меня это чрезвычайно важное конкурентное преимущество. – Мотоцикл!

Том у него за спиной скрещивает руки на груди.

– На следующей неделе он едет в здешние края на конференцию. Я дал ему адрес. Он заедет за тобой, и вы сможете покататься. На его мотоцикле. – Джейми заговорщицки подмигивает Тому. – Беспроигрышный план.

Я пинаю его по лодыжке:

– Нет уж! Если он сюда заявится, я окачу его из шланга. Хватит лезть в мою любовную жизнь!

– В твою любовную жизнь? При чем здесь вообще любовь?! – фыркает Джейми. – Ты никогда в жизни не употребляла этого слова. Любовная жизнь! Скорее уж, в твою бурную сексуальную жизнь. – Он протягивает руку и легонько похлопывает меня пальцами по шее там, где на ней багровеет засос, не замечая, как вскидывается Том у него за спиной. – Надеюсь, к тому времени, как Тайлер будет здесь, это успеет побледнеть.

– Никаких планов. Не лезь к ней с этим малым, – советует Том моему брату тем самым низким голосом, от которого меня пробирает сладкая дрожь. – Ты же помнишь, что я только что сказал? Я сделаю из него котлету.

– Это лишнее, – говорю я и быстренько поворачиваю разговор на моего брата. – Ты до сих пор с той высокой поджарой красоткой?

– Ты о Рейчел? Я ее бросил. Она все время норовила якобы случайно затащить меня в ювелирный магазин. У меня на примете другая.

Тут Джейми посещает какая-то мысль, и у него отвисает челюсть. Надеюсь, я тоже так выгляжу, когда улыбаюсь.

– Пожалуй, это я потащу ее в ювелирный.

На мгновение его щеки заливает прозрачный румянец, а глаза становятся совершенно василькового цвета. Жаль, у меня под рукой нет камеры. Потом он о чем-то вспоминает и вновь принимается без энтузиазма сковыривать кафель.

Я выдыхаю с облегчением:

– Ну что ж, я рада, что ты, по крайней мере, не планируешь преподнести ей сапфир Лоретты. Слава яйцам! Наверное, не стоит рассчитывать, что…

– Нет. Она оставила его мне. Когда-нибудь я надену его на палец моей невесте.

Слова «моя невеста» Джейми произносит шутовским фальцетом. Мне становится заранее жалко ту, на ком он в конце концов остановит свой выбор.

– Ну дай мне хотя бы его поносить. Или посмотреть.

Если верить Лоретте, сапфир почернел оттого, что всю войну пролежал в цветочном горшке, закопанный в землю. Я не очень знаю, какую именно войну она имела в виду. Правда ли это? Не уверена. Мое самое любимое в мире кольцо постигла более ужасная судьба, чем цветочный горшок: оно заперто у Джейми в сейфе.