Мой ангел-хранитель (СИ)

— Дружище, завтра тебя осмотрят доктора, — Ден подошел прямо к кровати. — Они помогут! Из такой задницы, — ой, простите, Инга Сергеевна, — тебя вытащили! И тут обязательно помогут, — он осторожно похлопал его по незабинтованному плечу. — Будешь как новенький!

В ответ Стас отвернулся и уставился в какую-то точку на стене.

Инга Сергеевна, Ден и Эля хмуро переглянулись.

— Стас, — Ден позвал его, но тот не отреагировал, а после и вовсе закрыл глаза.

— Доктор сказал, что он скоро уснет, — будто оправдываясь, робко посмотрела на Дена мама Стаса.

Эля решительно развернулась на пятках и вышла из палаты. Постучав в дверь ординаторской, она заглянула. Увидев врача Стаса, заполняющего истории болезней, девушка вошла внутрь.

— Владимир Александрович, — начала она. — В чем дело? Он не хочет разговаривать с нами. Слышит, понимает, но отказывается… Отвернулся и закрыл глаза.

— Эвелина, — врач со вздохом повернулся к ней. — Каким был Стас до аварии?

— Общительным, веселым, харизматичным, бойким… — начала перечислять Эля.

— Вы сразу же выдали именно те качества, которые сейчас ему недоступны! Стас — человек очень разумный, видимо, с аналитическим складом ума, раз работал в большой фирме, и даже начальник так заботился о нем. Но самое главное, он был нужным — нужным всем вам: он помогал, поддерживал, веселил, заботился и прочее… Все это показывает, что он настоящий мужчина! И сейчас вдруг этот взрослый мужчина заперт в теле по сути младенца! Разум взрослый, а тело настолько несамостоятельно, что ему для всего требуется чужая помощь… Как вы считаете, есть ли у него причины для веселья?

— Но ведь он остался жив, — прошептала Эля.

— Для вас — да. Этого достаточно. А он сейчас просто в агонии — как моральной так и физической. Помимо эмоциональных причин, которые я вам уже озвучил, сейчас каждая клеточка начинает болеть. Она и до этого болела, но он не чувствовал этой боли. А сейчас она его придавила будто скала к кровати! Мало того, что тело не слушается, так еще и доставляет только неприятные, мягко говоря, ощущения! А вот теперь подумайте, что творится у него в голове, — он с сочувствием посмотрел на Элю.

— Бедный Стас, — Эля прикрыла глаза, стараясь сдержать слезы.

— Мой вам совет, наберитесь терпения! Процесс восстановления очень долгий, тяжелый, эмоциональноемкий и нервозатратный! — доктор причудливо извернул слова, но их смысл был кристально ясен.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Эля и, совершенно опустошенная, вышла в коридор.

— Эля, — ее сразу же обняла Марго. — Какая замечательная новость! Наконец-то Стас пришел в себя!!! — в серых глазах плескалось облегчение, так резко контрастирующее с выражением Элиных глаз.

— Ты была у него? — хрипло спросила подруга Стаса.

— Да, — радостно откликнулась Марго. — Он уснул, поэтому я подожду, пока он проснется. Я отпросилась на сегодня, поезжай с Ингой Сергеевной, отдохни и выспись как следует! Ты в эти дни больше всех вымоталась, — блондинка потрепала ее по здоровому плечу.

— Хорошо, утром приеду, — пообещала Эля и пошла переодеваться.

Через минуту в маленький коридорчик вышел Ден, держа ее сумку в руке, а следом выехала и Инга Сергеевна.

Спустя час Эля уже забылась тревожным и липким сном, рухнув на кровать прямо в одежде.

Глава 46

Понеслись суматошные дни. Со Стасом занимались врачи и психологи. Помимо проблем с речью, видимых последствий больше не было, единственное, что пугало близких — это то, что Стас напрочь отказывался бороться за себя. Не помогали ни увещевания Эли, ни взывание к его совести Марго, ни горькие слезы матери, ни ругань Дена — ни-че-го! Со связками тоже было все хорошо, причиной его молчания был он сам, то есть все было попросту в голове, по каким-то причинам эту функцию мозг заблокировал, и сейчас психиатры и психологи проводили с ним занятия и консультации, пытаясь найти ключик, отпирающий эту дверь…

— С добрым утром! — Эля, несмотря на угрюмое настроение, приветливо улыбнулась, подошла к кровати и присела на краешек, увидев, что он проснулся. — Сегодня вынут спицу из бедра и уберут растяжку, а это значит, — она довольно посмотрела на него, выжидая небольшую паузу. — А это значит, что с завтрашнего дня мы начнем ходить и гулять! — девушка радостно улыбнулась. — Пришло бабье лето, надо ловить последние теплые деньки.

Стас окинул ее равнодушным взглядом и поднял глаза к потолку.

— Там есть что-то интереснее, чем то, о чем говорю я? — Эля угрюмо вздохнула.

На нее метнулся его тяжелый взгляд — и опять вернулся к потолку. Стас никак не шел на контакт.

— Послушай, я стараюсь тебя понять, — она положила ладошку на его грудь, обращая на себя внимание и заглядывая ему в глаза. — Я сама беседую каждый день с психологами, с твоим доктором, с другими больными… Черт! Я изо всех сил стараюсь влезть в твою шкуру и не нахожу ни одной чертовой причины, чтобы позволить так вести себя с близкими! — голос повысился и эхом отразился от бледно-голубых больничных стен.