Мой бедный богатый мужчина

– Если все так, как вы рассказали, я помогу Якову.

– Вы думаете, я говорю неправду?

– Нет, я верю вам, просто в таких делах могут быть нюансы, о которых вы не знаете…

– Какие нюансы? – Диана вскочила со стула. – Мой муж с Колдуновым хотели помочь старушке, от которой отказались другие врачи! А теперь они сядут за это в тюрьму, потому что нашлись люди, которые давно мечтали им напакостить!

– Вы правы, – примирительно заметил Дорохов. – У каждого успешного врача всегда находится множество недоброжелателей, они только и ждут, когда он ошибется. А в медицине от ошибок никто не застрахован… Иногда наши ошибки исправляет природа, ну а как же иначе, мы ведь тоже исправляем ее ошибки. Но бывает такое роковое стечение обстоятельств, когда природа не справляется… Знаете, Диана, я прожил в медицине долгую жизнь и понял одну важную вещь: как только врач начинает порицать коллегу за промах, обвинять его и унижать, так он сам моментально совершает такой же промах. Поэтому никому еще не удалось сделать себе имя на чужих ошибках. Это я насчет тех специалистов, – он иронически выделил последнее слово, – которые собираются писать отрицательное экспертное заключение… Так что не волнуйтесь, я сделаю все, что в моих силах.

– Спасибо, профессор, – пробормотала она. – И умоляю, пусть Розенберг никогда не узнает, что я была у вас.

– Ваш визит он расценил бы как обращение за помощью в стан врага? – хмыкнул Дорохов. – Обещаю, он ничего не узнает. Хорошо, что вы так преданы ему… Хотя, наверное, вам с ним нелегко. Он любит любить сам и поэтому не слишком ценит, когда любят его. Он не понимает, как это важно.

Дорохов опять посмотрел на часы и встал, давая понять, что аудиенция окончена. Диана еще раз поблагодарила его и вышла.

Она не была вполне уверена в успешности своего визита, ведь, несмотря на общую благожелательность, Дорохов говорил о каких-то нюансах. Этих самых нюансов теперь Диана боялась больше всего. Розенберг возил ее к адвокату и нотариусу, решал вопросы с переоформлением собственности, но она почти не заметила этого. Она ждала…

Ждать пришлось недолго.

Через неделю суд закрыл дело Колдунова – Розенберга за отсутствием состава преступления. В экспертном заключении Дорохов написал, что злосчастная операция выполнялась по жизненным показаниям, в экстренном порядке и что в условиях начинающегося кровотечения это была единственная возможность попытаться спасти жизнь больной. Собственно, так все и обстояло на самом деле…

Пресса немного повозмущалась, но быстро утихла. Однако в работе клиники Розенберга наступил спад – антиреклама все-таки подействовала.

И тогда Розенберг, к изумлению Дианы, взял да и перестал ездить на работу!

Через два дня она, выбрав момент, подступила к нему с осторожными расспросами.

– Мне надоела пластическая хирургия! – объявил он и зевнул. – И пациентки надоели, я на них больше смотреть не могу.

– Как такое может быть? – изумилась Диана. – Что ты говоришь, Яша? Неужели тебя совсем не волнует, что там без тебя происходит?

– Не волнует, – подтвердил он. – Это тебя теперь должно волновать. Разве ты забыла, что формально клиника принадлежит тебе? И ты у нас теперь… как это называется?.. Единоличный исполнительный орган, вот.

– Какой орган? – глупо переспросила Диана.

– Единоличный исполнительный. – Розенберг засмеялся.

Диана тоже засмеялась, хотя в ее груди появился холодок какого-то неприятного предчувствия.

– А знаешь, в ученом мире есть такая должность: «разово вводимый член»! – продолжал веселиться ее муж.

– Что-что?

– Если диссертант защищается по какой-нибудь узкой специальности, в ученый совет для кворума приглашают профессора этой специальности. Он и называется: разово вводимый член. А если говорить серьезно… Я хочу, чтобы ты потихоньку стала вникать в дела клиники.

– Но я же ничего в этом не понимаю!

– Со временем поймешь. Я же не прошу тебя освоить пластическую хирургию.

– А операции, Яша? Кто будет делать операции?

– У меня есть толковые ассистенты, некоторые уже сейчас готовы работать самостоятельно. Цены, конечно, пока придется опустить. Можно делать подтяжки и прочую рутину за полцены по сравнению со среднегородскими расценками. Даже шестьдесят процентов скидку сделай. Это привлечет целый пласт дурочек, которых раньше удерживало от пластики только отсутствие денег. Действуй, зайчик. Входи в семейный бизнес. Доходы будешь делить с моими детьми, схему тебе бухгалтер расскажет.

– Но я же в университете учусь!

– Ну и что? Первую половину дня учись себе на здоровье, а после обеда отправляйся в клинику. Так многие делают.

– А ты сам что будешь делать?

– Пока поеду к младшим, возле них поживу, потом еще куда-нибудь…

– А я?

– А ты рули здесь. Ты же понимаешь, что наш брак был ошибкой. Просто ты устала от бедности, а я – от одиночества. Но жить с тобой без любви – значит оскорблять тебя. Я слишком уважаю тебя, чтобы держать в роли… комнатной собачки.

Диана заплакала.

Она хотела каждое утро просыпаться рядом с ним, готовить ему и стирать носки. Хотела встречать его с работы и ехать с ним к детям, а потом еще куда-нибудь…