Мой безумный Новый год

— Посмотрел?

Когда первый шок миновал, я призвала на помощь всю свою выдержку и самообладание, и постаралась принять максимально невозмутимый вид. Поджимаю губы, гордо приподнимаю вверх подбородок и решительно встречаюсь с ним взглядом.

— Да, — кивает Костя, презрительно усмехаясь. — Вот только почему-то счастья я в них не вижу. Что твой писатель пока не особо справляется, да?

— Захаров, а не пошёл бы ты… домой к своей жене! — злобно цежу я, моментально вспыхивая от его слов.

Костя в ответ раскатисто смеется, но в этом смехе нет ни грамма радости. А только неприкрытая злость.

— Знаешь, что самое паршивое, Лер? Я думал, что приеду, посмотрю на вас с ним… и сразу же возненавижу тебя, — задумчиво говорит Костя, а потом резко притягивает меня к себе. Так резко, что я даже вскрикиваю от неожиданности. Пытаюсь освободиться из его объятий или хотя бы чуть-чуть отстраниться, но тщетно. Захаров ещё сильнее вжимает меня в себя и, кажется, что ещё немного и я услышу хруст собственных костей. — А я тебя всё так же люблю. Ненавижу и люблю.

— Пусти меня!

Ощущаю на своих губах его горячее дыхание. Тёмно-зеленые глаза смотрят на меня в упор, прожигают насквозь, точно два раскаленных угля, полных боли и ненависти.

Я ведь не хотела причинять ему боль, не хотела, чтобы он видел меня с Ромой… Зачем он приехал сюда?! Мы ведь поставили точку в наших отношениях. Зачем он опять мучает и меня, и себя?!

Господи, а если нас сейчас увидит Рома?!

— Лер, говоришь одно, а твои глаза и тело подают совсем другие сигналы, — шепчет мне на ухо Костя своим низким, бархатистым голосом. — Скучала по мне?

— Нет!

Невольно прикрываю глаза, стараясь совладать с охватившим меня волнением. Это не ложь. То, что было во сне, не считается. Это просто игры подсознания и ничего больше!

Пытаюсь отвернуть в сторону лицо, но Костя хватает меня за подбородок и снова разворачивает к себе:

— В глаза мне смотри!

— Не смей мне приказывать! — огрызаюсь в ответ.

— Моя маленькая храбрая девочка, — усмехается Костя, ещё ближе склоняясь ко мне. Скользит губами по моей щеке, ведёт вверх по линии скул и до виска. Чувствую, как отчаянно колотится сердце у меня в груди, ускоряя свой темп от каждого его касания. — Знаешь, я восхищен твоей стойкости. Главное ведь сделать вид, что всё под контролем, правда, Лер? Даже если это ни хрена не так?

— Свои философские размышления можешь оставить при себе!

— Скажи, а тебе не тяжело всё время ходить в масках? — с усмешкой спрашивает Костя. — Или если периодически менять, то терпимо? Интересно, конечно, получается… Со мной ты значит изображала холодное равнодушие, а с ним решила поиграть в страстно влюбленную женщину. Думаешь, правда никогда не вскроется, да?

— Какая правда?!

Захаров молчит, растягивая губы в лёгкой усмешке. Будто бы я сама должна догадаться, что он имеет в виду.

— Что ты на самом деле любишь меня, — наконец говорит Костя, а потом находит мои губы и начинает целовать. Отчаянно, страстно, и в то же время так нежно и сладко…

Пытаюсь его оттолкнуть, задыхаюсь от переполняющей меня злости, а потом с ужасом понимаю, что наоборот вопреки здравому смыслу отвечаю на его поцелуй. Что уже сама прижимаюсь к нему всё сильнее и сильнее. Что мои руки и губы живут сейчас отдельно от меня, по каким-то своим неведомым мне законам.

Точно сны и реальность переплелись и стали единым целым. Зарываюсь пальцами на затылке в его мягкие светлые волосы. Начинаю плавиться от прикосновений горячих и чуть обветренных губ, по которым я, оказывается, так скучала…

Ныряю с головой в этот поцелуй, тону в этих ощущениях, забывая обо всём на свете. Хватаюсь за его плечи, точно он моя последняя опора в этом мире.

«Только не исчезай никуда, не уходи в этот туман, сотканный из страха и неизвестности… Поцелуй меня так, как умеешь делать только ты…» — проносится у меня в голове. И Костя будто бы настроившись на мою волну с удовольствием выполняет мою просьбу, заставляя меня полностью отключиться от реальности.

Захаров издает какой-то победный рык, ещё сильнее впиваясь в мои губы… и это меня наконец отрезвляет. Жестоко отрезвляет. Реальность безжалостно врывается в моё сознание. Ощущение такое, будто у меня внутри текла раскалённая лава, а я с разбегу упала в ледяной сугроб.

Нет, нет, нет!! У меня есть Рома! Я выбрала Рому! И он не заслуживает того, что сейчас произошло!

— Любишь ведь, — повторяет Захаров, наконец выпуская меня из кольца своих рук. — И боишься себя в этом признаться. Даже прыгнула в постель к первому встречному, лишь бы поскорее меня забыть.

Отлетаю от него на несколько шагов, отчаянно мотаю головой из стороны в сторону, размазывая по лицу горячие слёзы.

— Захаров, ты… ты… Пошел вон!! Больше никогда… слышишь — никогда не смей ко мне приближаться!!

Что я наделала?!!

В ужасе прижимаю дрожащие пальцы к своим губам, пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. Губы ещё горят от недавнего безумства. И я горела вместе с ними в своем личном аду, терзаемая муками совести.