Мой босс Дьявол!

— Мистер Стрейдж…? — Эрик нарушает молчание. Заметно засуетившись, подходит к боссу, протягивая ему руку. Мужчина с черными глазами медлит. Смотрит на повисшую в воздухе ладонь своего сотрудника, но все же, ставит пакеты на пол и отвечает рукопожатием.

Мне кажется, я не дышу, пока наблюдаю за происходящим. Тишина начинает меня пугать, поэтому я говорю первое, что приходит в голову:

— Вы привезли документы по проекту, мистер Стрейдж?

Босс молчит, сверля меня диким, анархичным взглядом. Я прикусываю губу, глядя на то, как пульсирует венка на его лбу.

Слава богу, Эрик понимает, что ему пора уходить. Он бормочет какие-то извинения и выходит из квартиры.

Последнее, что я слышу, это то, что ему жаль, что я заболела из-за него.

Мы с Ричардом стоим в нескольких метрах друг от друга в неподвижном молчании.

Его взгляд медленно проходится по моему телу, затем останавливается на кровоточащей руке, про которую я снова забыла.

— Что с рукой?

— Порезалась.

— За что он извинился?

Я прищуриваюсь, пытаясь понять, что он имеет ввиду, когда мозг начинает функционировать раздражаюсь от его допроса.

— Какая разница?

Он подходит ближе. — Разве я не говорил, что не допущу служебных романов в моем офисе?

— Разве я не говорила, что между нами ничего нет? — Парирую я, и задираю подбородок, внутренне гордясь собой.

Он сверлит меня обсидиановым взглядом и мне становится не по себе.

Может дело в болезни, но я чувствую, что мне душно, а голова начинает покалывать от боли. Делаю шаг назад, но Ричард хватает меня за локоть. — Я не договорил.

Я смотрю на его руку, которая больно сжимает мою кожу и впервые рядом с ним, чувствую страх. Меня начинает потряхивать, я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и считаю в уме.

Пять. Десять. Пятнадцать.

Похоже, Ричард замечает, что я вот-вот сорвусь, поэтому отпускает меня, но это не помогает.

Это не он. Это не отец. Все хорошо.

Ты в безопасности. Открой глаза. Взгляни. Это я.

Я понимаю, что последние слова принадлежат не мне, а все что я говорила ранее в своей голове, неосознанно произнесла вслух.

Раскрываю глаза и вижу Ричарда. Его лицо напряжено, брови сошлись на переносице, он явно в замешательстве. Мысленно говорю, чтобы он не останавливал меня и делаю шаг назад. Второй. Третий.

Мужчина понимает намек и не шевелится.

Я бегу в спальню и захлопываю дверь. Дыхание сбилось, я прижимаюсь спиной к стене и медленно скатываюсь на пол. Вновь начинаю считать. Руки сжимаются в кулаки, ногти причиняют боль, оставляя отпечатки полумесяца.

Пять… Десять… Пятнадцать… Двадцать…

Хорошо.

Делаю глубокий вдох и чувствую, что прихожу в норму.

Я нахожусь в комнате еще минут пятнадцать, прислушиваясь, ушел ли Ричард. Ничего не слышу, и разрываюсь выйти и проверить или остаться в спальне.

С одной стороны, мне хочется верить, что он не сбежал, после моего маленького шоу, но с другой, теперь, мне будет крайне неловко.

Смотрю в окно на небо и проклинаю своего отца, за то, что сломал меня.

За то, что целых четыре года моей жизни издевался надо мной.

Даже сейчас, после его смерти, я не свободна.

Я заперта в страшных триггерах прошлого и не могу жить нормальной жизнью.

Псих, который избивал, морил голодом и запирал родную дочь в подвале, всегда будет жить в моей голове.

Отчасти, я понимаю, что и он был сломан. Смерть мамы изменила его, и ему требовалось лечение. Но я поняла это слишком поздно. Не тогда, когда он сломал мой мольберт и избил меня деревянной ножкой.

Мои шрамы на теле давно зажили, но внутренние… Душевные. Не пропадут никогда.

Тихо открыв дверь, я иду в ванну, чтобы умыться. Замечаю Ричарда стоящего у плиты.

Он готовит.

Боже. Этот мужчина не только не сбежал, он остался и, черт возьми, готовит.

Приведя себя в порядок, я встаю рядом с ним и наблюдаю, как он мастерски маринует стейки.

Он не смотрит на меня, но я вижу, что его лицо уже не так напряжено.

— Голодна? — Спрашивает босс, глядя на меня через плечо.

— Немного.

Он кивает, затем заканчивает своё занятие, моет руки и оборачивается ко мне.

— Ты в порядке?

Я киваю, желая, чтобы он не начал расспрашивать меня о произошедшем. Я не готова поделиться. Не сейчас.

— Ты расскажешь, за что извинялся Эрик? — Его голос спокойный и я замечаю, что он не пытается уменьшить дистанцию между нами, как делает обычно. Вероятно, теперь он вообще не притронется ко мне. Это заставляет меня расстраиваться, хотя я должна быть счастлива. Но все же, мне приятно, что после случившегося он внимателен к моему пространству.

— В субботу мы гуляли в парке. Он считает, что из-за него я замерзла и заболела.

Ричард сжимает руки и делает едва заметный шаг ко мне. Но в этот раз, я в порядке. Я могу справиться с этим.

— Какого черта ты проводишь с ним время? — Рычит он, и по моему телу распространяется тепло от его собственнических замашек.

— Не вижу в этом ничего такого. У меня был выходной, мне все равно было нечем заняться.