Мой босс вампир

Славик не знал ответа. Но довольно быстро сообразил, кто может знать. По крайней мере, из всех представителей касты посвященных в вампирские детали только один человек может воспринять подобный вопрос более-менее адекватно. Громов, Золотов и иже с ними, не были Славику достаточно хорошо знакомы. В числе хоть и шапочных, но условно доверенных лиц значился только Пахан Димыч. Время было позднее, но вроде бы Паханчик не дите малое, спать не должен. Славик достал телефон.

А через пять минут уже ловил такси в сторону Новогиреева. Димыч сказал, что это ни фига не телефонный разговор. Что, в общем-то, верно.

  Москва, район Покровское-Стрешнево. Парковая зона

Илона брела на автопилоте по душному темному парку.

Человек в черном появился перед ней, как черт из табакерки. Илона даже не успела ойкнуть. Встала, как вкопанная и тупо уставилась на незнакомца.

– Добрый вечер, красавица, – с едва слышным кавказским акцентом произнес человек и сверкнул антрацитовыми глазами, – Кто тебя так обидел, а? Иди сюда, иди…

Человек взял ее за руку и властно потянул к себе. Потом в сторону, к парку. Илона запоздало поняла, кто перед ней. И даже когда поняла, не стала сопротивляться. Все осточертело, все! Хватит. Один черт, в этой жизни больше нет никаких надежд, никаких иллюзий и никаких оправданий. Нет вообще никакой жизни, есть только трепыхание рыбы на льду, хватающей воздух из последних сил. Лучше пусть сразу убьет, чем потом все эти разборки, тюрьма для ментов, а то и похуже… какие-нибудь качки куринского начбеза. Эти сполна отплатят за покалеченную рожу принца. Нет уж, не будет всего этого. Не будет. Ничего.

Илона спокойно пошла за человеком в сторону темных деревьев.

– Сейчас будет хорошо, – змеиным шепотом пообещал ирччи и довольно оскалился. Илона закрыла глаза. Сознание рухнуло в пропасть.

  Москва, район Новогиреево

Возможно, понятие интуиции свойственно всем, кто прошел через Грань. В той или иной мере они чувствуют возможность "подкормить свою стихию". Винсент идеально чуял коммерческий успех, а вот Славика сейчас неудержимо тянуло в Новогиреево, к недавно обретенному знакомцу Паханчику.

В принципе, формальный повод у него был, и Димыч даже не стал спрашивать, на кой черт почти на ночь глядя вояке вздумалось мотать на другой конец города. Видимо, какой-то обще-колдовской эгрегор срабатывал, и лишних вопросов друг другу никто не задавал.

Здание Братства в это время казалось угрожающим, страшным в своей промышленной темноте. Даже закаленный боями Славик дернулся, заходя в ангары промзоны. Глубоко в душе пошевелилось дежавю. Примерно такой же пустырь, нет, намного больше по размерам, но такой же мрачный, темный и страшный, расстилался перед ним тогда, в девяностых, когда гремели Жигулевские войны. Когда шестнадцатилетний Славик еще не знал, что такое зверский голод, когда он еще не был берсерком. Он был человеком, нормальным подростком из смутного времени, стремившимся к тем же целям, что и все вокруг.

Липкие ладони страха противно погладили по спине. Шерсть зверя встала дыбом.

В другое время он бы еще подумал, прежде чем так беспардонно лезть в непонятную историю без логического объяснения. Ибо никакой логики не было в этом спонтанном визите. Одна интуиция.

Потому что сегодня был его день. День берсерка. Зверь, давно впавший в многолетнюю спячку, снова просился на волю. Пожалуй, сегодня ему светит пиршество.

Славик-человек не знал, чего ждет. Славик-зверь уже принюхивался к запаху атмосферы вокруг и настороженно ждал.

Паханчик тоже ждал его. Он стоял одинокой фигурой на пороге длиннющего освещенного коридора. Громоздкий силуэт вырисовывался на фоне тусклого просвета посреди темноты.

– А ведь догадались, твари, – с долей странного уважение поведал Димыч.

– О чем? – не понял Славик.

– До тебя еще не дошло, что ли? А, вояка хренов? – беззлобно фыркнул Димыч и покосился в сторону стоящего рядом ангара. – Подсоби что ли, в долгу не останусь.

– Поясни что ли. Хотя бы вкурю.

– Ребяточки мои борзые, догадались, что там в ангаре. Грабануть начальство решили, беспредельщики недорощенные.

– Что у тебя там? Сокровища нации? Кащей бессмертный?

– Можно и так сказать, – Димыч помялся. Он не был уверен, что стоит разглашать подобные тайны первому встречному. Даже если чувствуешь в нем родственную душу, – В общем, там трансформа. Кладовщик я. На полставки. Какая-то зараза внаглую решила, что можно ночью прийти и спокойненько натырить добра.

– Кот из дома, мыши в пляс. А с чего решил, что это свои?

– Чужие не клюнут. Для всех тут общественно-религиозная организация. Охраны никакой, замки – ломиком перешибить. Тара для минералки. Даже кто влез бы сдуру, не позарился, товар копеечный. Только свои знают, чем она, водичка эта, заряжена.

– Бойкие ребятишки, – усмехнулся Славик. Он уже прекрасно понимал, куда вела его настойчивая чуйка, о чем говорила обезумевшая Илона и как изворотливо сейчас раскладывался пасьянс невидимых карт, по которым разыгрывалась вампирская драма с собачкой.

– Не углядел, – виновато развел руками Паханчик, – Дел много, отвлекаюсь, воспитывать некогда.