Мои (чужие) дети (СИ)

– Мне жалко тебя, Вадим, – спокойно отвечаю я на его нелепые попытки запугать меня. – Жизнь с мамой тебе на пользу не идет. Тебе давно пора сепарироваться от нее. Она плохо на тебя влияет. – Обвожу его взглядом. Господи, мне даже не верится, что мы когда-то были вместе. Затем разворачиваюсь обратно и спешу зайти в дом, потому что мои дети начинают активно вертеть головами в поисках источника еды.

21.

Диана

Завожу в квартиру коляску и закрываю за собой дверь. Достаю детей и осторожно переношу их в спальню. Раздеваю, укладываю их в кроватки и сажусь рядом, глядя на них с любовью и некоей горечью в сердце. Эмоции смешаны. С одной стороны, я счастлива, что у моих детей все хорошо. Они здоровы и сильны. Развиваются по возрасту. С другой стороны, меня накрывают тяжелые мысли. Я безумно волнуюсь за Давида. Я стараюсь собраться с духом и поверить в слова врачей, но беспокойство не покидает меня. На данный момент я хочу только одного: чтобы Давид проснулся и был здоровым.

Сегодня, когда я была в больнице, я наблюдала за мониторами, пытаясь понять, что происходит в его организме. Каждое дыхание и удар сердца вызывали во мне надежду и страх одновременно. Я беспокоилась о каждом его малейшем движении или реакции.

Всю следующую неделю я то и дело регулярно навещаю его в больнице. Делаю это рано утром, потому что его родственники приходят ближе к обеду, а мне совершенно не хочется с ними пересекаться. Я постоянно обращаюсь к медицинскому персоналу с вопросами в надежде хоть немного успокоиться. И они объясняют, что Давид проходит процесс восстановления и его тело требует времени, чтобы излечиться от полученной травмы. Говорят, что его состояние стабильное и что он должен проснуться в ближайшее время.

Я стараюсь сосредоточиться на положительных моментах. Врачи утверждают, что у него хорошие шансы полностью восстановиться, ведь он молодой и здоровый. Я благодарна им за их усилия и заботу, которую они оказывают Давиду.

Но несмотря на все заверения, мое беспокойство не исчезает. Я жду момента, когда он откроет глаза и сам скажет мне, что все хорошо.

Минуты превращаются в часы, а часы – в дни. Я продолжаю молиться и надеяться на его выздоровление. Время мне кажется бесконечно тягучим, но я оставляю все свои сомнения и позволяю надежде взять верх над эмоциями, потому что знаю: любовь и поддержка, которые я дарю своему мужчине, помогут ему пережить этот трудный момент, и вскоре он поправится.

А еще все это время меня никак не отпускают мысли о разговоре с Ольгой Петровной, матерью Давида. Когда эта женщина попросила меня отдать мою Анечку.

В моменты, когда думаю об этом, сердце сжимается от боли и непонимания. Как она – женщина, родившая двоих детей – может просить о таком? Я просто пыхчу от возмущения и отчаяния. Негодование и гнев кипят внутри меня. Не могу понять, как мать может просто так отказаться от своего ребенка, особенно такого маленького и беззащитного. Я буду заботиться о своих детях, любить их и обеспечивать всем необходимым.

Мысли, что кто-то может отнять у меня малышей, наполняют меня ужасом. Я не могу представить себе жизнь без них, без этих крохотных созданий, ведь они – смысл моего существования, самое дорогое, что у меня есть в этом мире.

Мое решение твердо и непоколебимо – я не собираюсь отдавать своих детей кому-либо. Я готова бороться за их право на семью и любовь.

Да и вообще, почему я должна их кому-то отдавать?

Давид

С трудом открываю глаза. Осматриваю комнату. Я нахожусь, по-видимому, в больничной палате. Еще и весь покрыт проводами. Воздух пропитан запахом медикаментов. Вокруг слышен тихий гул и шипение мониторов. В теле такая тяжесть и слабость. Ощущение, словно меня пронзили множеством невидимых нитей.

На стенах висят белые плакаты с медицинскими диаграммами. Из окна бьют золотистые лучи восходящего солнца, но города не видно. Похоже, я на верхнем этаже здания.

Ощущение беспомощности и непонимания охватывает меня, и я начинаю понемногу вспоминать, что привело меня в эту больницу. Перед глазами мелькают обрывки картинок о несчастном случае, о сильной боли, которая лишила меня сознания. Вскоре все становится яснее – я вспоминаю ДТП.

Спустя какое-то время в коридоре слышатся шаги. Медсестра открывает дверь, замечает, что я проснулся, подходит ко мне и спокойно, но с улыбкой говорит:

– Доброе утро, Давид. Вы в больнице. Мы следим за вашим состоянием. Я сейчас позову вам врача.

Она выходит из палаты. Пока жду врача, в памяти всплывает образ Дианы. Она была одна в ту ночь, когда произошла авария.

Мы не могли предвидеть случившегося, и мои мысли теперь заполняются беспокойством о ее благополучии. Меня начинает мучить совесть.

Внутри все сжимается, когда я представляю, как она провела эту ночь, не зная, что со мной произошло. Жаль, что я сию секунду не могу оказаться рядом с ней, чтобы обнять ее, успокоить и все ей объяснить.