Мой Чужой

— Джон, я обещала последовать за вами. Но мы не договаривались на дружбу, и откровения. — Он лишь усмехнулся.

— Сколько ты с ним знакома? Ты же хорошая девочка. Так быстро отрастила зубки? Но я не виню. Это не плохо. Даже полезно. Полина, всё же давай откровенно. Что бы ты не увидела со стороны, я люблю своего сына. У нас не так всё просто, жизнь вообще сложная штука, но он мой сын и всегда им будет. И я вижу, что ты ему дорога. — Фыркнула в ответ, почему-то вспомнив нашу первую встречу. Кажется его интересовало лишь моё тело. Да и он не собирался ничего продолжать. Уже пожалел, что связался, но жалость, не позволила бросить. — Не фырчи, девочка, я знаю о чём ты думаешь. Но я знаю своего сына. Он умеет любить. Просто каждый раз это чувство приносит ему боль и ад. И я хочу, чтобы он наконец-то успокоился, перестал ненавидеть себя и был счастлив. И если он тебе дорог, если ты его любишь, будь терпимее. Это всё о чём я прошу.

— Тогда может вы расскажете о своём сыне? Он знаете ли не очень разговорчив, возможно мне будет проще его понять.

— Хитрая ты лиса, Полина. Я подумаю. И если пойму, что тебе стоит доверять, мы обязательно поговорим.

Больше Джон не был многословен, и оставшееся время полёта мы не разговаривали. Он пил виски и работал в ноутбуке, а я, выбившись из сил просто уснула.

Проснулась оттого, что меня настойчиво трясли за плечо.

— Какой крепкий сон у этой девушки. Нам что теперь, в самолёте жить остаться? — Ворчал старший Холл, а мне из принципа не хотелось открывать глаза. Хоть он и не сделал мне пока что ничего плохого, но отчаянно хотелось повредничать. — Она ещё и издевается надо мной. Полина, я вижу, что ты не спишь. У тебя веки стали дрожать. Так что ты не спишь, а щуришься. Мы прилетели. Вставай.

Нехотя открыла глаза, ожидая увидеть презрение или злость, но вместо этого Джон смотрел с высоко поднятыми бровями и смешинками в глазах. Но замешательство длилось недолго. Уже спустя несколько секунд взгляд его помрачнел и стал серьёзным.

— Не стоит пытаться разозлить меня, девочка. Тебе наверное показалось, что я добрый старик? Это не так. Заруби себе это на носу. — И резко развернувшись, вышел из самолёта, оставив меня с разбившимися мыслями. Как получается, что сын сначала казавшийся холодным, жестоким и отстранённым, стал самым близким, опорой к которой хотелось прижаться и не оставлять. А отец лишь делал вид, а на деле оказался именно тем, кем его все представляли.

Теперь мы молчали не потому что нечего было сказать, а потому что не хотелось говорить. Я сама сделала шаг в пропасть, и возможно ошиблась. Но назад дороги не было. Была только дорога вперёд, в тёплый, почти летний Нью-Йорк.

Особняк Холла поражал своим великолепием. Глядя на него понимала, что никогда не смогу заработать столько денег, чтобы иметь такую роскошь. Мраморные колонны, бассейн на заднем дворе, огромная усадьба и тысячи роскошных растений. Мне сложно было представить, почему Артём отказался от всего этого, но я была уверенна, что у него были причины.

— Сейчас я покажу тебе всё необходимое и уеду. — Впервые подал голос Джон, а я в свою очередь огрызнулась.

— Не думайте, что я расстроюсь.

— Не думаю. Кто я такой, что бы ты расстраивалась. Но у тебя будет тут компания. — В этот момент мы как раз вошли в массивные двери и оказались в просторной прихожей. Которая, к слову, была в три раза больше, чем наша с мамой квартира. И здесь всё поражало роскошью. Зеркальные полы, живые цветы, дизайнерские тумбочки и вешалки.

— Какая? — Он посмотрел и кивнул в сторону за моей спиной. Резко обернулась, и увидела горничную, возле которой, переминаясь на худеньких ножках, стояла девочка лет десяти. Самая красивая девочка, из тех, что я когда-либо видела.

— Познакомься, Полина. Это Мэри. Моя дочь.

********

Осматривала ребёнка, и понимала, что ожидала видеть совсем другое. Девочка почти не была похожа ни на отца, ни на брата. Мягкий овал лица, острый подбородок, тёмные длинные волосы и голубые глаза, совсем как у брата. И наверное, я бы сказала, что они похожи, если бы не одно "но". Девочка была мулаткой.

— У неё глаза Артёма. — Машинально сказала я, хоть и обещала себе больше не разговаривать с Джоном.

— Они брат и сестра. Это нормально. — И вроде бы он это сказал спокойным тоном, но всё же проскользнула нотка недовольства.

Сделала несколько робких шагов в сторону девочки, боясь напугать, но кажется, она не из трусишек. Потому что ровно, приподняв подбородок пошла в нашу сторону. Остановилась в метре от меня и протянула руку.

— Привет. Я Мэри. А ты Полина? — Меня удивили многие вещи. И её смелость, и то, что она говорит по русски, хотя я уже начала вспоминать все английские слова, что я знаю. И она знает кто я.

— Привет. Да. Кто научил тебя так красиво говорить на чужом языке?

— Артур говорит с ней только на русском. Ей пришлось его выучить. — Снова голос Холла, о котором я уже успела забыть.

— Почему вы называете его так? — Обернулась, чтобы спросить, но Джона уже не было за спиной.