Мой дед Лев Троцкий и его семья

Особое совещание рассматривает дела на жен изменников Родины и тех их детей, старше 15-летнего возраста, которые являются социально опасными и способными к совершению антисоветских действий. Социально опасные дети осужденных, в зависимости от их возраста, степени опасности и возможности исправления, подлежат заключению в лагеря или исправительно-трудовые колонии НКВД, или выдворению в детские дома особого режима Наркомпросов республик.

Порядок приведения приговоров в исполнение

Осужденные социально опасные дети направляются в лагеря, исправительно-трудовые колонии НКВД или в дома особого режима Наркомпросов республик по персональным нарядам ГУЛАГа НКВД для первой и второй групп и АХУ НКВД СССР – для третьей группы.

Размещение детей осужденных

Всех оставшихся после осуждения детей-сирот размещать: а) детей в возрасте от 1–1,5 лет до 3-х полных лет в детских домах и яслях Наркомздравов республик в пунктах жительства осужденных; б) детей в возрасте от 3-х полных лет и до 15 лет – в детских домах Наркомпросов других республик, краев и областей (согласно установленной дислокации) и вне Москвы, Ленинграда, Киева, Тбилиси, Минска, приморских и пограничных городов. В отношении детей старше 15 лет вопрос решать индивидуально.

Грудные дети направляются вместе с их осужденными матерями в лагеря, откуда по достижению возраста 1–1,5 лет передаются в детские дома и ясли Наркомздравов республик. В том случае, если сирот пожелают взять родственники (не репрессируемые) на свое полное иждивение, – этому не препятствовать.

Подготовка к приему и распределению детей

В каждом городе, в котором производится операция, специально оборудуются приемно-распределительные пункты, в которые будут доставляться дети тотчас же после ареста их матерей и откуда дети будут направляться затем по детским домам.

Начальники органов НКВД пунктов, где расположены детские дома Наркомпросов, совместно с заведывающими или представителями ОБЛОНО производят проверку персонала домов и лиц политически неустойчивых, антисоветски настроенных и разложившихся – увольняют. Взамен уволенных персонал домов доукомплектовывается проверенным, политически надежным составом, могущим вести учебно-воспитательную работу с прибывающими к ним детьми.

Порядок отправки детей в детские дома

Детей на приемно-распределительном пункте принимает заведующий или начальник детского приемника и специально выделенный спецработник (работница) УГБ. Каждый принятый ребенок записывается в специальную книгу, а документы его запечатываются в отдельный конверт. Затем дети группируются по местам назначения и в сопровождении специально подобранных работников отправляются группами по детским домам Наркомпросов, где и сдаются вместе с их документами заведующему под личную расписку. Дети до трех лет сдаются лично заведывающим детскими домами или яслями Наркомздравов под их личную расписку. Вместе с ребенком сдается и его свидетельство о рождении.

Наблюдение за детьми осужденных

Наблюдение за политическими настроениями детей осужденных, за их учебой и воспитательной жизнью возлагается на наркомов внутренних дел республик, начальников управлений НКВД краев и областей.

В который раз я перечитываю этот приказ и каждый раз впадаю в смятение: уж не подделка ли все это? Не могут же эти строки сочинять правители государства, у которых тоже были дети. Увы, все это было, и не так уж давно.

Не приведи Господь пережить нашим внукам и правнукам то, что пережили дети, за которыми режим закрепил ярлыки: «дети врагов народа», «социально опасные дети». Машина репрессий вырвала из светлого мира семьи миллионы детских душ, лишила их отчего дома, отняла будущее. В официальных документах для них существовала специальная аббревиатура – ЧСИР, что означало «член семьи изменника Родины». Это был изнуряющий крест, который детям предстояло нести через всю свою жизнь.

Понятно, что большевистские «тройки», «особые совещания» формально судили родителей, а не детей. Родителей приговаривали к расстрелам, отправляли в лагеря, в ссылки, на спецпоселения. Но трагедию родителей и детей не разделить. На всех вокзалах и полустанках жизни, на всем пути страданий, унижений и оскорблений им, детям, приходилось хуже всего.

Сегодня многие из лагерных детей уже в преклонном возрасте. Их родители не дожили до перемен, которыми живет Россия. И недалеко то время, когда обездоленные Сталиным сироты останутся единственными живыми свидетелями преступлений режима. А потом и они уйдут. В архиве Комиссии по реабилитации немало писем от бывших маленьких узников. Они пишут, что и по сей день им снятся по ночам кошмары ГУЛАГа, что и по сей день они мечтают о детстве и продолжают искать своих родителей.