Мой дед Лев Троцкий и его семья

Из книги Н. Седовой и В. Сержа «Жизнь и смерть Льва Троцкого»

3 января 1933 г. старшая дочь ЛД Зина Волкова, которой только что исполнилось 30 лет[102], заперлась в своей берлинской комнате и открыла газовую конфорку. У нее был туберкулез. В крайней тревоге Зина наблюдала, как «коричневые рубашки» заполняли улицы. Она слышала об арестах в Москве, ничего не знала о судьбе мужа Платона Волкова, сидящего в заключении, она не смогла привыкнуть к одиночеству, и лишение ее советского гражданства оказалось последней соломинкой. В Москве осталась дочь Зины Саша, отец которой (Захар Моглин) к этому времени тоже был арестован.

«Последние новости», парижская русскоязычная газета, 12 января 1933 года

Покончила с собой дочь Троцкого

Причины: тяжелая болезнь и отказ в продлении визы.

Берлин, 11 января

Покончила с собой проживавшая в Берлине дочь Троцкого, Зинаида, по мужу Волкова. Она жила при отце в Турции, но затем получила, по болезни, разрешение на временное проживание в Германии. Срок визы недавно истек, и Волковой было предложено покинуть страну.

По словам той же газеты, в Берлине проживает сейчас сын Троцкого, студент политехникума.

Берлин, 11 января

Зинаида Волкова – дочь Троцкого от первой жены, революционной деятельницы A.Л. Вонской[103], с которой бывший наркомвоен разошелся перед войной. Младшая дочь Троцкого, Нина, скончалась от туберкулеза.

Муж Зинаиды, Волков, сослан в Сибирь. Дочь Троцкого получила в 1930 году разрешение выехать к отцу в Турцию. В 1931 г. она приехала в Берлин лечиться.

Берлинский корреспондент «Пари Суар» посетил квартиру в Керльфорте, близ Берлина, где проживала дочь Троцкого.

1 января Волкова заявила квартирной хозяйке, что должна уехать, так как власти отказали ей в продлении визы.

Оставшись одна в квартире, дочь Троцкого заперлась в своей комнате и открыла газ. В комнате нашли записку следующего содержания: «Позаботьтесь о моем мальчике. Умираю из-за болезни и отчаяния».

Волкова была в России учительницей.

Сын Троцкого, Лев, сообщил корреспонденту, что и ему грозит высылка из Германии.

Из издания «Бюллетень оппозиции» № 64,1938 года Л. Троцкий. «Лев Седов: сын, друг, борец»

…Затем последовало самоубийство в Берлине Зины, старшей моей дочери, которую Сталин вероломно, из голой мстительности, оторвал от детей, от семьи, от среды. Лев оказался с трупом старшей сестры и ее шестилетним мальчиком на руках. Он решил попытаться вступить по телефону в связь с младшим братом, Сергеем, в Москве. Растерялось ли ГПУ перед фактом самоубийства Зины, или же надеялось подслушать какие-либо тайны, но телефонная связь была, вопреки ожиданиям, установлена, и Льву удалось живым голосом сообщить в Москву трагическую весть. Таков был последний разговор наших двух мальчиков, обреченных братьев, над еще неостывшим телом сестры. Кратки, скупы, целомудренны были сообщения Льва о пережитом к нам на Принкипо. Он слишком щадил нас. Но под каждой строкой чувствовалось невыносимое нравственное напряжение.

Из книги Д.А. Волкогонова «Троцкий. Политический портрет»

Зинаида, на руках у которой скончалась сестра, была надломлена трагической переменой в судьбе семьи: ссылка отца, арест мужа, Платона Волкова, смерть сестры, болезнь сынишки, беспросветная нужда и положение отверженной. К тому же у нее самой был туберкулез. Молодая женщина стала пытаться уехать с сыном к отцу в Турцию. После долгих мытарств и унижений ей удалось добиться разрешения на выезд, и в январе 1931 года она приехала с сыном к отцу на Принкипо. К этому времени у нее начали появляться признаки и психической неуравновешенности. Последние годы Зина, как и ее младшая сестра и мать, жили в условиях морального террора. К туберкулезу присоединились глубокая депрессия, истерические припадки. Зинаида тосковала о дочери, оставленной в Москве, ничего не знала о судьбе мужа. Ей казалось, что отец тяготится ее присутствием. Она прожила на острове с отцом десять месяцев, но глубокой родственной близости не появилось… Несмотря на все старания Троцкого, отчужденность в отношениях Натальи Ивановны и Зины не исчезла.

…Троцкий не испытывал глубоких отцовских чувств к своей старшей дочери, сильно страдал от этого, но ничего поделать не мог. Совместная жизнь становилась на Принкипо нестерпимой. Зинаида чувствовала, что она здесь – нелюбимая дочь, ревновала отца к мачехе, мучилась сама и накаляла обстановку в семье. Наконец отец отправил дочь в Берлин для лечения и последующего возвращения на родину. В Амстердамском архиве (где мне также довелось поработать, как и во всех других, где хранятся бумаги Троцкого) есть несколько писем, приоткрывающих причины трагедии Зины.