Мой дедушка – частный детектив

Думая, что напрасно делает это, Каэдэ все же перевела взгляд на старый с виду лист цветного картона поодаль на стене. И вопрос, уже давно не дававший ей покоя, вмиг разрешился.

Это был вопрос, почему Ивата-сэнсэй взял себе за правило по утрам каждую субботу целый час добираться на поезде до реки и бегать возле нее по дамбе.

Безусловно, это место подходило для пробежек как нельзя лучше. Однако если бы единственной целью Иваты была приятная пробежка, он мог бы найти сколько угодно подходящих мест, расположенных гораздо ближе.

Так почему?

Теперь Каэдэ знала, в чем причина. Вернее, наконец узнала.

Потому что на листе картона с памятными надписями из детского дома после его названия значился написанный хираганой адрес вблизи той самой реки.

Каждую неделю после пробежки у знакомой с малых лет реки Ивата-сэнсэй забирал вещи из автоматической камеры хранения на станции и шел в детское учреждение, проведать своих младших товарищей.

И, вероятно… Нет, наверняка…

«И непременно привозил гостинцы – какие-нибудь домашние сладости. А остатками угощал».

Каэдэ перевела взгляд на передник Иваты, который он оставил у кухонной раковины. Старый, сшитый вручную, расползающийся по швам и настолько потрепанный, что его можно было бы назвать ветхим.

Как и думала Каэдэ, на переднике было вышито «Братик Ган-тян». Прозвища – вот что не меняется с возрастом. Наверное, даже сейчас сотрудники и воспитанники детского дома продолжают называть Ивату братиком Ган-тяном.

Нет, он вовсе не один на свете. У него есть множество младших «братиков» и «сестричек».

И…

«И у меня. У меня тоже есть дедушка».

А теперь… теперь еще и…

Каэдэ почувствовала, как вспыхнуло лицо – должно быть, от выпитого. В стакан, в котором остался один лед, натаял охладивший горло глоток воды.

В этот момент ее смартфон, лежащий на низком столике, яростно завибрировал.

«Ответить? Честно говоря, спиртное сейчас не помешало бы…»

На экране смартфона высветились слова «Телефон-автомат». Вероятно, звонил один из двоих.

«Смартфон забыл», – подумала она, проводя по экрану.

– Возьмите на свой вкус. Извините, я в этом не разбираюсь.

Ивата или Сики? Сики или Ивата?

Но тот, кто позвонил ей, продолжал молчать.

«Неужели?..»

Каэдэ вмиг протрезвела, по спине скатилась струйка ледяного пота. Бросившись к окну, она слегка отвела в сторону штору и выглянула наружу.

– Алло!

Она услышала его впервые. Голос того, кто ей позвонил.

Однако этот голос был, видимо, пропущен через программу-преобразователь, потому что звучал механически, не выдавая ни пола, ни возраста, как на сайтах, где выкладывают видео.

– Каэдэ-сэнсэй…

Не отвечая, Каэдэ вгляделась в ночную улицу с односторонним движением, проходившую перед домом. Почему-то интуиция убеждала ее, что неизвестный находится где-то рядом.

– …пришлось ждать.

Да где же он?

Этой безлунной ночью улицу шириной метров пять с редкими фонарями окутывала почти кромешная темнота. Нет, было в ней единственное светлое пятно.

– Должно быть, вы тоже заждались, Каэдэ-сэнсэй.

Метрах в ста от дома, перед сквериком. Там виднелась смутная, как мираж, телефонная будка.

Помнится, в новостях говорили, что с распространением смартфонов телефонные будки оказались на грани исчезновения. В глазах Каэдэ сама по себе будка выглядела зловещей диковиной из иного мира или большим доисторическим существом с жесткой кожей.

Он там.

Тот человек, который последние несколько месяцев чуть ли не каждый день звонил ей и молчал в трубку.

– Алло, вы слушаете?

Тон резко изменился.

– Не смейте пренебрегать мной!

Способен ли напугать рассерженный механический голос?

– Э-э… м-м… – наконец отозвалась Каэдэ.

Ивата-сэнсэй и Сики-кун предупреждали, что разговаривать с ним ни в коем случае нельзя.

Но, к сожалению, не ответить Каэдэ не смогла. Ей стало страшно.

– Да я не пренебрегаю, просто я же не знаю, с кем говорю.

– Не знаете? Вот как?

Судя по голосу, неизвестный не мог поверить своим ушам.

– Да. Поэтому прошу вас больше мне не звонить.

– Убью.

Почему-то смысл этого слова от Каэдэ ускользнул.

– Простите, как вы сказали?..

– Убью. Не имея в виду то, что говорю…

Каэдэ ощутила, как неистово заколотилось сердце.

– Вы слушаете, Каэдэ-сэнсэй?

– Да…

Ее голос стал сиплым от страха.

«Умоляю! Ивата-сэнсэй, Сики-кун, возвращайтесь скорее!»

– Все уже готово, так что не беспокойтесь. Сегодня звоню, чтобы сообщить.

На этом звонок оборвался.

Из телефонной будки по ту сторону мрака нарочито медленно появилась смутная тень, широко помахала рукой в сторону Каэдэ и снова слилась с чернотой. Казалось, этот некто прекрасно понимал, что с такого расстояния в темноте невозможно определить не только комплекцию, но даже пол или возраст.

2

Знать бы, что думают, видя меня, люди?
Знать бы, что думают, видя мои дела, люди?
По-прежнему видят во мне «неловкость»?
Но им лишь мерещится то, чего нет.
Уж тебе ли не понять:
Никакой «неловкости» во мне нет.