Мой дядя Адриано

В 1972 году успех первого итальянского рэпера омрачила болезнь его друга-актера Меммо Диттонго – тот находился на грани жизни и смерти из-за проблем с сердцем. Печальный исход отодвинется на двадцать один год, но тогда он казался неизбежным. Есть мнение, что текст песни «L’arcobaleno» («Радуга») с альбома 1999 года «Io non so parlar d’amore» («Я не умею говорить о любви»), написанный Моголом, посвящен не только Лучо Баттисти – посмертно, – но и Меммо. У друга Адриано больное сердце, и за эти годы состояние его здоровья ухудшилось. В мире есть только один человек, который может спасти его: американский кардиолог Дэнтон Кули. Операция у него стоит очень дорого, но он может сделать то, чего не могут другие. Однако операцию необходимо провести как можно скорее, пока не стало слишком поздно. Адриано понимал всю серьезность ситуации и не стал терять время: он позвонил Софи Лорен, которая была хорошо знакома с Дэнтоном Кули, и быстро убедил трусишку-Меммо поехать в Хьюстон. Операция прошла успешно, и Меммо после реабилитации присоединился к Адриано в его приключениях. Он ездил с ним повсюду и даже принял участие в самом успешном фильме Адриано, «Юппи-ду» (Yuppi Du, 1976). Без Меммо дядя чувствовал себя потерянным, его смерть для Адриано будет равносильна потере брата. Жизнь для них обоих была игрой. Меммо был веселым парнем: однажды вечером, во время съемок фильма «Юппи-ду», я оказался с ним в Венеции. У меня в кармане не было ни гроша, а Меммо занимался переработкой металлолома и хорошо зарабатывал, но он родился и жил на виале Падова, в рабочем квартале к северу от Милана, поэтому не привык к таким местам, где собирался «высший свет». В тот вечер Меммо спросил у консьержа отеля «Даниэли», открыт ли бар. Было уже очень поздно, но любезный синьор на стойке регистрации ответил, что бар «Харриес» еще открыт. Никто из нас не знал, что это один из самых дорогих баров-ресторанов в мире. Мы заказали первое, по тарелке прошутто и немного вина. Потом принесли счет, я подскочил на стуле: 33 000 лир. Когда Меммо понял, что это не три тысячи триста лир, а тридцать три тысячи лир, то сначала покраснел, потом у него задергался здоровый глаз[55], наконец он с невозмутимым видом подозвал официанта и сказал: «Пожалуйста, принесите нам зубочистку, чтобы вышло ровно тридцать пять тысяч».

Он произнес это громко. На несколько секунд шум в ресторане стих, и какая-то надменная блондинка раздраженно посмотрела на нас. Меммо остался невозмутимым, он попросил счет и улыбался, пока официант злобно косился на нас. Когда я посмотрел на прекрасное блюдо с омарами, которое собирались подать на соседний столик, Меммо сказал: «Бруно, не смотри туда, а то счет вырастет до сорока тысяч лир. Тут и за погляд деньги берут».

Мы вышли из ресторана, как и вошли – с гордо поднятой головой, но с того дня Меммо больше никогда не заглядывал в бар «Харриес». Для Меммо, как и для Адриано, игра была квинтэссенцией жизни.

1973 год, 11 ноября умирает мать Джудитта. Трагический день для Адриано. Воспоминания Клаудии