Мой дядя Адриано

В семье смерть матери Адриано пережили так же тяжело, как описывал смерть своей бабушки Марсель Пруст в монументальном произведении «В поисках утраченного времени». Каждый раз на семейных встречах, когда дело доходит до воспоминаний, в них всегда появляется и фигура мамы Джудитты. Для Адриано это глубокая, неизгладимая рана. Не все смерти воспринимаются одинаково тяжело, для моего дяди смерть матери весила не меньше тонны. С уходом Джудитты исчезла какая-то часть жизни Адриано, чувство сопричастности, которое она внушала своим детям и внукам. Когда мы с дядей обсуждали религию и атеизм, веру и политику, Джудитта всегда боялась, что мы поссоримся, поэтому вмешивалась и приказывала прекратить дискуссию. Адриано ее очень не хватает. Его спасла вера, вера, которую подпитывал мистический кризис, загадочным образом возникший в 1963 году. В действительности, как говорит Адриано, вспоминая те годы, это не было настоящим мистическим кризисом. Проще говоря, дядя обрел абсолютную веру и стал спокойнее относиться к жизни. Именно в то время Адриано и Клаудия посещали встречи иезуитов на пьяцца Сан-Феделе в Милане, где каждую неделю проходили дискуссии о религии и метафизике. В год, когда родилась Розалинда, бабушка Джудитта, за пять лет до своей смерти, дала забавное интервью Альберто Онгаро из журнала L’Europeo, напечатанное и в «Каталоге жителей»[63] 2007 года, его стоит процитировать, чтобы понять, какой была семья Челентано до появления Адриано и какой стала после: