Мой дневник. 1919. Пути верных

Я не буду говорить здесь о моральном значении белого оружия… Не будь этого вооруженного сопротивления, история могла бы считать, что все в стране сочувствовали коммунистическому перевороту, что никто не нашел в себе мужества протестовать против того, против чего честный человек не протестовать не мог…

В тот момент, когда так называемый «пролетариат» в 1917 году захватил власть в столицах, в Москве и Петербурге, и начал распространяться по другим большим городам, – окраины страны, хотя и были уже развращены революцией, но не знали еще большевизма. Это давало белым возможность уходить на окраины и формировать там свои кадры; но это вело и к тому, что окраины, «не изжившие еще» (как тогда говорили) большевизма, не знали и не понимали, чем он им грозит, и потому не нашли в себе сил для поддержки белых выступлений до конца.

Белое движение, как вооруженная борьба, зародилось сначала на южной окраине России и лишь потом вспыхнуло в других местах. Борьба велась дольше всего там, где она началась ранее всего, на юге, где 15 ноября 1917 г. (по новому стилю) генерал Алексеев поднял в Ростове на Дону знамя протеста. Этот фронт. просуществовал почти день в день три года. На востоке, считая с момента переворота адмирала Колчака до его убийства (с ноября 1918 года до 7 февраля 1920 года), борьба длилась год и три месяца. На севере фронт генерала Миллера жил с августа 1918 года по февраль 1920 года, т. е. почти полтора года. Западный фронт генерала Юденича просуществовал с октября 1918 г. по конец 1919 года.

Мое краткое исследование я делю на три части. Первая – это разбор данных, которые, с моей точки зрения, неправильно «принято» считать за причины неудачи белых; вторая – исследование факторов, которые, не составляя непосредственно самих причин, как бы ложатся в основу последних; и третья – изучение того, что я считаю действительными причинами неудачи вооруженного выступления.

Начну с первой, и, в частности, с оценки стратегического положения сторон в Гражданской войне и тех промахов, которые были допущены с обеих сторон, как в области широкой – стратегии, так и в более узкой форме – тактики.

При одном взгляде на карту России в момент существования всех белых фронтов бросается в глаза их общее положение: в середине сплошное ядро красных сил, базирующихся на центр страны и ее богатства; и вокруг – кольцо белых сил, имеющих за собою почти во всех случаях только море. А, как известно, центральная власть всегда сильнее окраинных протестов…

В стратегии возможность сплошного окружения надо считать, конечно, большим преимуществом, и потому, с чисто теоретической точки зрения, можно было бы считать положение белых более выгодным, чем положение красных внутри охватывающего их кольца. Однако преимущество охвата было только кажущимся: для того, чтобы создать действительное кольцо, у белых не хватало многого. Во-первых, одновременное существование всех белых фронтов длилось менее года, т. е. срок существования Западного фронта, тогда как движение было разбросано на неизмеримых пространствах; во-вторых, в это время «кольцо» не только не замыкалось, но в нем были огромные пробелы и прорывы, например, в виде промежутка между правым флангом Юденича и левым флангом Деникина, промежутка, занятого далеко не благожелательными к белым польскими войсками; в-третьих, не было единого управления всеми белыми силами, и не потому, что этого «не хотели» руководители отдельных белых фронтов, но потому, что не было физической возможности создать единое командование. Стоит только вспомнить, что генерал Деникин для связи с адмиралом Колчаком (он считал себя подчиненным ему) должен был пользоваться из Екатеринодара телеграфом – или через русского посла Демидова в Афинах, или через Париж. Все попытки установить иную связь кончались неудачей. Посланный Колчаком ротмистр Толстой-Милославский пропутешествовал ранее, чем добраться до юга, едва ли не четыре месяца; поехавший с юга к адмиралу Колчаку генерал Гришин-Алмазов так и не достиг своей цели – он погиб в Каспийском море от руки большевиков. Так было и в сношениях между другими фронтами… Только летом 1919 года на короткий промежуток времени в Царицыне была установлена прямая связь фронта Колчака с фронтом Деникина в лице уральского разъезда, но эта тоненькая ниточка держалась только одно мгновенье; и к тому же в этот период Восточный фронт переживал уже период неудач…

Этим стратегическое преимущество передается красным: оно давало им возможность, подобно Германии в Европейскую войну, вести борьбу по внутренним операционным линиям и по кратчайшему пути перебрасывать свои войска с одного фронта на другой для того, чтобы наносить тот или иной заранее намеченный удар. А размеры белых сил были таковы, что им сжимать было труднее, чем красным рвать… У белых не было превосходства сил для окружения ни в стратегическом, ни в тактическом масштабе (напр., окружение большевиков в Ставрополе слабыми добровольческими частями и прорыв красных в степь на восток осенью 1918 года).