Мой дом на колёсах

— Почему чужая лошадь? Мы же под одним куполом цирка работаем! Спасибо, дружок, за помощь, такой букет цветов мы с Павлином запомним навсегда.

Я улыбаюсь и говорю:

— А мои морские львы и морж хотят сделать Павлину подарок. Право, этот подарок сейчас ему очень необходим. Морская соль в ванночках поможет затянуть рану.

— Правильно! заключает ветеринар.

Проходят дни, и вот снова в прожекторе, отливая голубизной, склоняется белая лошадь перед артисткой, играющей роль Марии, моя лошадь, потому что она тоже отдаёт свою жизнь цирковому манежу.

Я вспоминаю этот случай и начинаю волноваться. А вдруг сейчас здесь, в Туле, произойдёт непредвиденное, и я не смогу сквозь заасфальтированные дороги перед цирком найти росток простенького тысячелистника. Что тогда? Тогда на помощь придут другие артисты, которых в цирке много-много. Я это знаю и верю в друзей.

Усыновление продолжается

Я молча сидела в кабинете директора цирка. Предстоял неприятный разговор.

— Что вчера произошло в гостинице, быть может, вы объясните?

— Ничего!

— Ах, ничего! По-вашему, ничего. А вот дежурная мне позвонила и просила вас немедленно выселить! Вы уже, кроме животных, стали заниматься, говорят, насекомыми. Кого же вы успели занести?

— Извините меня, это белые маленькие мучные червячки. У меня просто плохой ящик, нужно было сделать его из мелкой сетки. Они и расползлись по комнате. Это очень удобный корм для птиц и обезьян.

— Да-да, конечно, но не просить же мне вашу обезьянку и птиц объяснять каждому постояльцу гостиницы цирка, что черви удобство. Вы соображаете, что люди тоже хотят покоя и удобства. Вот поэтому я вынужден на дверях проходной повесить объявление:

В связи с выездом артистки Дуровой Минский цирк прекращает принимать подарки в качестве животных и птиц.

— Пожалуйста, работайте, живите, но для всех вас в Минске нет. Станьте хоть на время инкогнито. В противном случае вам придётся действительно покинуть Минск. Кто вам положен по штату? Морские львы и моржи. А посмотришь со стороны: чем морские львы и моржи обросли? Обезьянка, еноты, какие-то индюки, куры, кошки, собаки, ворона. Ну сколько же можно, так мы до мух и пауков дойдём, не говоря о червяках, которые полонили гостиницу. Вы даёте мне слово, что перестанете быть этим, как его, Дедом Морозом. Даёте?!

— Да! прошептала я и, понурив голову, простилась с директором. Да! Больше мне никто не нужен. Никто.

И в тот же день у меня снова появилось два незаконных члена семьи: лисичка Дымка и щенок, которого я встретила на Комаровском рынке.

Среди рядов сновал маленький, беспечный и очень жалкий щенок. Он приглядывался к каждому, заглядывал в лица, подбегал к сумкам, принюхиваясь, а что же там есть вкусного, и наконец из всех людей выбрал меня и за мной поплёлся. К моей сумке он тоже прильнул носом, и наконец я не выдержала, схватила в варежку кусок сухой колбасы, разморозила его и протянула щенку. Урча, он съел колбасу, уставился на меня чёрными глазами и забавной мордочкой, где громоздилось одно стоячее ухо вверх, а другое ещё болталось опущенным вниз, как флажок. «Забавный щенок», подумала я и пошла к троллейбусу. Щенок побрёл за мной. Я остановилась на остановке, вот уже мой троллейбус, а щенок стоит рядом. Я решила подождать, вдруг хозяин очутится где-то неподалёку и щенок, конечно, убежит к нему. Я стояла 10 15 20 минут, а хозяина нет. «Что же делать?» подумала я. И пошла к цирку. Щенок за мной. А когда я вошла в цирк, я услышала за дверью, как он жалобно заскулил. Я вовсе не рассчитывала брать в свой аттракцион собаку и не желала дрессировать их, потому что их так много в цирке и столько их у моего отца, а было ещё больше у дедушки. Что же делать? Потом дала же я слово. Но щенок упрямо сидел передо мной. Пришлось взять его.

Взяла щенка, вымыла, оказался он неказистым и смешным, с хвостом-крючком, но с очень задорным, весёлым характером. Как же его назвать? Я ведь долго колебалась, решаясь сказать «нет», да и река, которую мы переходили, называлась «Нарочь», так получилось «Нерочка».

Щенок попал в большое общество. Рядом копошились еноты Тяпа да Ляпа и Мишка со своей нянькой Кисолью, а ещё подальше от него очень похожее на собачку существо с рыжим хвостом, с двумя стоящими очень красивыми чёрными ушками и мордочкой острой и приятной. Но это существо, похожее на собаку, увидев его, вдруг ощетинилось и стало тявкать. Но откуда же мог знать щенок, что рядом в клетке сидел мой живой воротник лисичка Дымка, подарок, полученный утром до разговора с директором.

Где же мне их теперь прятать, чтобы она стали для всех невидимыми?

Дымку-лисицу в гостинице. Буду проходить с ней, надев её, как воротник. Может быть, в тёмном холле у дежурной никто и не заметит, что воротник живой.

Так я и сделала. Надев себе на шею Дымку, придерживая её за четыре лапы и пряча щенка в сумке, я храбро двинулась в гостиницу.

— Ключ от моего номера, будьте любезны.