Мой дом там, где ты (СИ)

Мы были близкими людьми, друзьями, которые просто живут вместе и спят друг с другом. Она знала обо мне всё, у нас не было секретов друг от друга.

И на душе всегда было спокойно. Никаких тебе терзаний, никаких обязательств. Всё оговорено на берегу и одобрено обоюдно. Круто же!

***

Когда я вернулся в отцовский дом, солнце ещё было в зените. Из-за дома доносился счастливый детский смех. Не задумываясь, кому он может принадлежать, я улыбнулся. Хоть кому-то здесь весело.

Однако, мне было не до смеха, что не удивительно, ведь, я вообще редко смеюсь. Главное, что не было оснований для грусти. По крайней мере, на этот раз, цель моего приезда была оправдана хоть чем-то положительным. По приезду, я перевёз теть Машу в нормальную клинику и ей сразу стало лучше. Хорошо, что на этот раз всё обошлось и мы отделались лёгким испугом. Тётя Маша, хоть и была до сих пор в больнице, но повода для переживания уже не было.

Я устал терять!

Неожиданно ход моих мыслей был прерван детским плачем.

— Это ещё что за нах…! — полетел я на звук.

Под раскидистым деревом, в нашем саду, сидела крошечная девочка и горько плакала, прикрывая ножку обеими ладошками.

— Что случилось? — спросил я, рассматривая малышку. «Кто такая? Как оказалась здесь? Ничего не понимаю».

— Я упала. — Пожаловалась она, размазывая слёзы по щёчкам. Этот жест показался мне знакомым, но я сразу откинул эту нелепую мысль. Впрочем, почему нет?

— Можно я посмотрю? — присев рядом с ней на корточки, я внимательно посмотрел на ребёнка. Сомнения таяли на глазах.

— А ты кто? — прикрыв ранку рукой, она с любопытством посмотрела на меня.

— Я- Егор.

— На, смотри, но знай, что мне уже совсем и не больно. — Малышка просто расцарапала ножку, но обработать царапину, всё же не помешало бы.

— А тебя как зовут? — спросил, поднимаясь. Неужели мои догадки верны?

— Энжи. Или Ангел. А ты что не видишь?! Моя мама говорит, что я очень похожа на ангела.

— Твоя мама абсолютно права! Прости, я просто не сразу рассмотрел. Я же смотрел на твою ранку. А как зовут твою маму?

— Валери´. Ты её знаешь?

— Да. Знаю. — «Твою ж мать, Лерка! Неужели, ты из-за этого от меня так долго пряталась?!» — у тебя красивое имя. — Еле выдавил из себя. Большая жаба опять поселилась в груди, мешая полноценно дышать.

— Мне тоже нравится.

— А вы с мамой вдвоём прилетели?

— Да. Сегодня.

— А где же ваш папа? — мой голос неожиданно дрогнул.

— Папа на гастролях. — Махнула рукой Энжи. — У него такая работа. Он танцор. А ты знаешь моих родителей? — «точно этот гон@н в колготках!»

— А как зовут твоего папу?

— Мишель Дюпуи. Но мама называет его Мишкой. Смешно, правда?

— Очень! — скривился я. Его имя показалось мне знакомо.

— Ты знаешь моего папу?

— Я знаю только Леру.

— Леру? — она смешно картавила. — А кто это?

— Это я так твою маму называю.

— Правда? А папа называет маму Вал. — «Ужас какой!» — подумал я, но вслух ничего не сказал. «Значит, за эти годы Лера вышла замуж за какого-то лягушатника, родила ему дочь, а может, и не одну! Откуда мне знать?»

— А где ты живешь? — донёсся до моего слуха звонкий детский голос.

— В этом доме. — Я облокотился о ствол дерева и сложил руки на груди, наблюдая за сидящей на траве девочкой.

— И мы с мамой тоже!

— Я знаю. — Улыбнулся я, прищурившись от солнца.

— Егор Михайлович, Вы уже вернулись. — Из-за дома вышла Глафира.

— Да, Глафира Алексеевна. Вот, знакомлюсь с нашим Ангелом.

— Энжи, вот сок, который Вы просили.

— Я сейчас вернусь. — Мне хотелось обработать ребёнку ногу для собственного успокоения. У Макса с Мишкой Титовых коленки постоянно были зелёные, так что я уже знал, что к чему.

Когда я вернулся, девочка уже бегала по выстриженной лужайке и беззаботно смеялась.

— Лера, ой прости, Энжи, ты позволишь? — поймав её буквально на лету, я аккуратно усадил девочку на шезлонг, чтобы продезинфицировать ранку.

— Ай! — взвизгнула она и замахала ручками. Я подул. Как я и предполагал, ничего серьёзного. Обычная царапина.

Какой же красивый ребёнок получился у Лерки! Словно с картинки! Ну, просто глаз не отвести! Правда, она совсем не похожа на Леру и волосики тёмненькие, вьющиеся. Прямо, как у меня. Наверное, пошла в отца. Надо бы глянуть, как выглядит этот Дюпуи.

— Всё, теперь можешь бегать дальше. Только аккуратнее.

— Хорошо! — послушно ответила малышка. Поднявшись, она поправила своё платьице и с визгом бросилась ловить бабочку.

— Этот дом никогда не слышал детского визга и смеха. — Улыбнувшись, сказал я Глафире.

— На моей памяти такого точно не было. Как там Мария?

— Нормально. Завтра-послезавтра уже выпишут.

— Это хорошо.

— А Вы Леру видели?

— Конечно. Она приехала за час до Вашего возвращения и сразу поехала в больницу к Марие.

— С Матвеем?

— Да.

— А она только с дочкой прилетела?

— Насколько мне известно, да.

— А Вы случайно не знаете на сколько они с Энжи приехали?

— Нет. Как-то невежливо спрашивать человека, который только что прилетел, когда он улетает обратно.

— Вы правы.

— Скоро три. Егор Михайлович, Вы будете обедать?

— Да, с удовольствием.

— На веранде или в доме?

— Давайте, на веранде. Погода замечательная!