Мой друг

Это точно, выдохнула. И очень ему благодарна за такую щедро предоставленную возможность.

— Почему в Москву не едешь?

— А ты интересовалась за меня? — подмечает резонно.

Моментально вспыхиваю, хоть и нет на то особых причин. Я же ничего не сделала! Но доказывать это глупо.

— Да ладно, не напрягайся, еду конечно, и ты едешь, — и снова этот улыбчивый озорной взгляд.

— Еду… Но я думала, что ты отказался.

— Не понял, — хмурится. — Не хочешь, чтобы я там был? Могу не ехать, — сложно не заметить, как градус его настроения значительно падает, тем самым тащит вниз и мое.

— Нет-нет, я не против, чтобы ты ехал, — спешу исправить ситуацию. — Конечно, не против.

— Ладно, посмотрим, — заключает задумчиво и замолкает. Я тоже не решаюсь продолжать разговор.

— Хочешь в киношку? Завтра новый фильм выходит…

— У меня на завтра планы, — прерываю его, не давая закончить мысль.

— Ок, понял, ну лады, в другой раз.

И снова молчим. Когда подъезжаем к моему дому, начинает заметно потряхивать, ведь понимаю, что пришло время прощаться, и это значит, что мы сейчас как минимум обнимемся, а на это действие у меня наложен запрет. Еще четыре дня…

— Приехали, — смотрит выжидающе.

Сердце так бешено стучит, что стираются посторонние звуки, лишь монотонный ускоренный бит в голове. Артём тяжело сглатывает, продолжая испытывать взглядом, но активных действий не предпринимает, оценивает мое состояние, безошибочно считывая реакции.

— Обнимешь? — выдает с хрипотцой и какой-то надеждой в голосе.

Мнусь какое-то время, затем быстро склоняюсь, слегка сжимая его плечи, и так же стремительно возвращаюсь на свое место. Он даже не успевает среагировать на мои нелепые прикосновения и хотя бы приобнять в ответ.

— Лаадно, — тянет заторможенно. — Годится, беги.

Дважды просить меня не нужно, ловко выпрыгиваю на улицу, роняя сухое "пока", и так же быстро забегаю в дом.

В руках вибрирует телефон:

Артём: "Сумку забыла, спортсменка:)"

О, Господи…

Вынужденно плетусь обратно, костеря себя за рассеянность. Артём успел выйти на улицу, стоит с моими вещами в руках, облокачивавшись спиной на водительскую дверь. Позорно тянусь за сумкой, и меня вдруг затягивает в водоворот цепких рук друга.

— Так-то лучше, — прижимает крепко, и как всегда глубоко дышит в шею. Что-то довольно бурчит, словно под допингом, но благо быстро выпускает на волю. — Вот теперь точно — беги.

Пугаясь этого темного взгляда, хватаю злосчастную сумку, выдавливая прощальную улыбку, и ухожу.

Осталось три дня. Или лучше начать счет сначала? Господи, дай мне сил…

В среду, на удивление, все относительно спокойно. Артём ведет себя непринужденно, не вгоняет в краску провокационными словечками, даже совместную поездку домой удается избежать. После занятий идем с подругами в кафе, инициатором данной вылазки стала, как ни странно, скромница Яна. Меня уже порядком начинает поднапрягать ее присутствие, хотя раньше подобного за собой не замечала. А все потому, что ей хватило смелости посвятить меня в свои лямурные планы на моего Артёма. Моего!

В четверг я получаю приглашение на свидание. От Саши. Смутно помню, как согласилась, так как в тот момент следила боковым зрением за раздражающе веселой болтовней Артёма с Яной. Все пыталась разобрать слова, но громкий заливистый смех одноклассницы не оставлял ни малейшего шанса. Нервы на пределе, утешала лишь незаинтересованность в глазах друга.

На последнем уроке мне показалось, что Артём узнал о моей планируемой встрече с Раевским. Мысль о том, что он всего-то уловил мое внимание, отмела практически сразу, учитывая то, как резко он оторвался от своего телефона и, вгрызаясь в нижнюю губу, прожег меня испытующим тяжелым взглядом, затем на мгновение перекинулся на Сашу и снова вернулся ко мне. А спустя пару минут начал быстро строчит что-то на мобильном.

Артём: "У меня внеплановая тренировка, доберешься сама?"

Милана: "Конечно:)"

Этот бессмысленный смайлик в конце, что влепила с целью разрядить накаленную атмосферу, а в большей степени, чтобы скинуть свое беспокойство, произвел обратный эффект. Артём едва ли не давится, тяжело сглатывая, демонстрируя напряженный перекат мышц. Говорить о том, что и тени улыбки на его лице не проскользнуло, думаю, даже не стоит.

Пятница…

В пятницу Артём чудесным образом превращается в моего привычного беззаботного друга. Беспечно шутит, пребывая в хорошем расположении духа и поднимая тем самым настроение не только мне, но и остальным ребятам, собравшимся на большой перемене.

После уроков едем к нему играть в приставку. Захватившее меня по началу смятение по поводу таких эмоциональных качель улетучивается так же быстро, как и появилось. И только спустя пару часов как снег на голову прилетает свободно брошенный вопрос друга:

— Так значит Раевский? — спрашивает безэмоционально, не отрывая взгляда от экрана плазмы.