Мой друг

— Нет. Ты так ничего и не поняла. Я не спал с ней. Не спал, слышишь? Я заснул тут на той вечеринке, когда мы с тобой разругались, когда ты целовала того… В общем в тот день я отрубился тут. Проснулся, а рядом Ксюха.

— Ксюха… — из груди рвется нервный смешок.

— Блядь… Мил, да послушай ты. Я ей сказал уйти и все. Все! Слышишь? Она ушла, и я только утром все это увидел… Я даже не знал про гребаное фото! Видимо, пока спал… В общем, тогда. Но не было ничего!

— Если ты не помнишь поцелуев, так может и остальное забылось, м?

— Зай… Мил, — исправляется, ловя мой недовольный взгляд. — Я тогда был в хламину, но не до такой же степени! На спине не почувствовал, да… Но, бля! — нервно прочесывает рукой по волосам. — Ты должна мне верить, Ми…

— Это все?

Он пожимает плечами, не зная, что еще сказать. Крепче впивается пальцами в талию, уже понимая, что все равно уйду.

— Теперь отпустишь меня?

Машет головой, протестуя. Мне больно видеть его таким. Но меня не покидает ощущение того, что он не до конца со мной откровенен.

— Ты не веришь? — хрипит обреченно.

— Не знаю… Но я хочу сейчас уйти.

— Я не могу тебя отпустить. Просто не могу.

Кажется, что мы стоим так целую вечность. Как бы мне не хотелось сейчас уйти, я боюсь, что тогда все действительно закончится.

— Хорошо, — сдаюсь я. — Ответишь мне на один вопрос? Всего один и только правду.

— Задавай.

Глава 24

Спойлер:

«Никогда не сомневайся во мне»

Милана

— Где ты был?

Практически не дышу в ожидании его ответа. Артём при этом поджимает губы и на мгновение отводит взгляд сторону.

— Я же говорил…

— Да, да. Я помню. Дела отца и так далее, но… — тяжело перевожу дыхание. — Где ты был?

— Мил…

— Где?

Срывается с места на выход и, когда я уже думаю, что просто уйдет, оставив меня здесь одну, останавливается в дверях, прочесывая руками волосы и сгребая их в кулаки. Всегда так делает, когда нервничает.

Стремительный разворот, шагает к окну, не глядя на меня.

Мне ничто не мешает сейчас уйти. Думаю, он бы даже не остановил. Но я продолжаю стоять на месте и жду, что все же ответит. А затем и вовсе… медленно подхожу к нему со спины.

— В Германии, — роняет глухо.

— Что ты там делал?

Стараюсь двигаться осторожно, чтобы он не останавливался и продолжал делиться. Вижу, как тяжело ему это дается, но мне нужны ответы, иначе придумаю их сама. А это я умею…

— Решал… личные вопросы, — напрягается, ощущая мои руки на спине.

— В другой стране?

Поворачивается ко мне лицом, перехватывая мои ладони и невесомо поглаживая большими пальцами. Закидывает их себе за шею, скользит руками по талии и смотрит так пристально, оценивающе. Тянет ближе, впечатывая в грудь и прижимая крепче.

— Расскажешь подробнее? — продолжаю я, не оставляя попыток добраться до правды.

— Я так скучал по тебе…

Сталкивает нас лбами, прожигая горячим взглядом мои губы.

— Тём…

Склоняется ближе, опаляя жарким дыханием. Чувствую, как учащается мое сердцебиение, разгоняя кровь по венам. Я не в силах отстраниться. Хотя это было бы самым правильным решением сейчас. Стоит прикрыть глаза, как Артём мягко касается моих губ своими.

Захватывает нижнюю… Отпускает.

Снова ловит… Отпускает.

Жду, что поцелует или хотя бы повторит дразнящие захваты, но ничего не происходит. Непроизвольно хмурюсь, признавая свое поражение, и открываю глаза.

Сталкиваюсь с его проницательным, горящим взглядом. Уголки губ слегка дергаются вверх. Это не усмешка. Он по-настоящему счастлив видеть меня такой. Поплывшей, отзывчивой и податливой. Вот так просто… Стоило лишь прикоснуться ко мне.

Не успеваю смутиться и даже разозлиться, как ощущаю давление его руки на затылке, и вот он уже затягивает меня в головокружительный водоворот, накидываясь на мой рот с жадным поцелуем.

Я не могу ему противостоять, я этого не хочу. Отвечаю с острой потребностью, с неменьшим безумием, позволяя прорваться глубже, переплетаясь языками и быстро пьянея, разгораясь все сильнее.

— И как ты можешь сомневаться, — хрипит мне в губы. — Никогда не сомневайся во мне.

Не позволяя ответить, снова целует так, что все мысли путаются в голове. Даже если бы я хотела что-то сказать, из этого не получилось бы ничего внятного.

— Только ты, Ми… Только ты, — говорит то, что я чувствую даже без слов.

Собственно, после сегодняшнего вечера я это поняла практически сразу. То, как он смотрит на меня, как себя ведет… Обращает в прах все мои сомнения.

— Донельзя? — срывающимся голосом зачем-то вспоминаю его когда-то сделанное мне признание.

— До смерти.

И вроде бы значит это, что навсегда, на всю жизнь, навечно. Но почему вдруг так жутко становится? Почему эти слова ощущаются грузом на сердце? Щемит необъяснимой болью.

— Еще скажи — в горе и в радости… — усмехаюсь я.

— Когда-нибудь скажу, — отвечает с ходу. — Поехали ко мне на квартиру?

Не могу. Пока не пойму, в чем дело — не могу. Я никак не успокоюсь от того, что не знаю, что его тревожит. Что за личные вопросы? Какие проблемы у него? Почему не делится со мной? Ведь знает же, что я как никто другой всегда пойму его и во всем поддержу! Неужели сомневается во мне?