Мой друг – Евгений Евтушенко. Когда поэзия собирала стадионы…

Я лишь объем, где обитает что-то,
чему малы земные имена.
Сооруженье из костей и пота —
его угодья, а не плоть моя.

Его не знаю я: смысл-незнакомец,

вселившийся в чужую конуру —
хозяев выжить, прянуть в заоконность,
не оглянуться, если я умру.

О слово, о несказанное слово!

Оно во мне качается смелей,
чем я, в светопролитьи небосклона,
качаюсь дрожью листьев и ветвей.

Каков окликнуть безымянность способ?

Не выговорю и не говорю…
Как слово звать – у словаря не спросишь,
покуда сам не скажешь словарю.

Мой притеснитель тайный и нетленный —

ему в тисках известного тесно.
Я растекаюсь, становлюсь вселенной,
мы с нею заодно, мы с ней – одно.

Есть что-то. Слова нет. Но грозно кроткий

исток его уже любовь исторг.
Уж видно, как его грядущий контур
вступается за братьев и сестер.

Как это все темно, как бестолково.

Кто брат кому и кто кому сестра?
Всяк всякому. Когда приходит слово,
оно не знает дальнего родства.

Оно в уста целует бездыханность.

Ответный выдох – слышим и велик.
Лишь слово попирает бред и хаос
и смертным о бессмертьи говорит.

Сон

(фрагмент, посвященный смерти Евгения Евтушенко)

… О грешной славе рассуждайте сами,
А я ленюсь, я молча посижу.
Но, чтоб вовек не согласиться с вами,
Что сделать мне? Я сон вам расскажу
Зачем он был так грозно вероятен?
Тому назад лет пять уже иль шесть
Приснилось мне, что входит мой приятель
И говорит: – Страшись. Дурная весть.
– О нем? – О нем. – И дик и слабоумен
стал разум. Сердце прервалось во мне.
Вошедший строго возвестил: – Он умер.
А ты держись. Иди к его жене. —
Глаза жены серебряного цвета:
Зрачок ума и сумрак голубой.
Во славу знаменитого поэта
Мой смертный крик вознесся над землей.
Домашние сбежались. Ночь крепчала.
Мелькнул сквозняк и погубил свечу.
Мой сон прошел, а я еще кричала.
Проходит жизнь, а я еще кричу.
О, пусть моим необратимым прахом
Приснюсь себе иль стану наяву —
Не дай мне бог моих друзей оплакать!
Все остальное я переживу.
Что мне до тех, кто правы и сердиты?
Он жив – и только. Нет за ним вины.
Я воспою его. А вы судите.
Вам по ночам другие снятся сны.

1960 г.

Поэт Евгений Евтушенко с супругой в аэропорту Парижа. 1966 г.

«Я смотрела на Париж и думала: „Жалко, что это неправда. Все равно я какой-то раб. Вот они – свободные люди, любой какой-нибудь гарсон“».

(Белла Ахмадулина)

Евгений Евтушенко Преждевременная автобиография

Автобиография поэта – это его стихи. Все остальное – лишь примечания к автобиографии. Поэт только тогда является поэтом, когда он весь как на ладони перед читателем со всеми своими чувствами, мыслями, поступками.

Для того чтобы иметь право беспощадно правдиво писать о других, поэт должен беспощадно правдиво писать и о себе. Раздвоение личности поэта – на реальную и поэтическую – неминуемо ведет к творческому самоубийству.