Мой друг – Тишина

– Смотри, не сбей его с мысли, а то он тоже, как видно думает. – Усмехнулся Точь, со всех сторон рассматривая эту застывшую в обледенелости композицию «Писающего мальчика», которая крепилась на двух физических основах – на упёртости Макса головой об стену и замёршего напора его естества, соединявшего тело Макса и землю.

– А почему он, в такую-то погоду замёрз и не тает? – Не понятно почему, решился задаться вопросом Ростик.

– Это потому, что его физическое состояние носит мысленную основу. Ну а то, что замыслил, то оно не подчиняется обычным физическим основам. – Точь в своих словах указал на третью основу, так называемый третий кит, без которого ни одна конструкция не потянет на устойчивость.

– Я думаю, что такое его поведение можно было предугадать. И то, что он преисполненный ярости, начнёт свой отсчёт с тех, кто первый попадётся ему под руку, это было вполне ожидаемо. – Посмотрев на Точа и Ростика, сделал вывод Тишина.

– Не знаю. Может быть и так, а может быть и нет. Но так или иначе, а это стоит проверить. – Ответил ему Точь, заставив Тишину с сомнением поднять брови. Что в свою очередь, вызвало возбуждение у Точа, явно имеющего на всё свою точку зрения.

– Вот только не надо мне говорить о некой системе, с её алгоритмом поведения, под который попадает каждая живая и неживая единица. – Ухватив в кулаки воздух, Точь принялся яростно защищать свою точку зрения.

– А что не так-то? – Тишина удивлённо посмотрел на Точа. – Я считаю, что он, несомненно, сначала захочет выпустить пар (что ты может наблюдать воочию) и лишь затем, придя к своей осмысленности, будет судить и выносить свой приговор миру.

– Это, конечно, всё логично звучит. Но как раз эта простота, меня и пугает. – Пожимая плечами, ответил ему Точь. На что Тишина ничего не ответил, а ещё раз посмотрел на Макса и, переведя свой взгляд на Мару, теперь обратился с вопросом к ней:

– Ну а ты Мара, что скажешь?

На что Мара, прежде чем ответить, решила более детально изучить этот объект обследования, требующий своего ответа. Для чего она, как и прежде до неё Точь, и все остальные, обошла со всех сторон Макса и, заглянув снизу в его глаза, что надо признать, было не так уж легко сделать и ей для этого пришлось использовать всегда имеющееся у неё под рукой небольшое зеркальце на ручке. Которое она, сначала по привычке сунула ему в рот, ну а потом, извлеча урок из этой оплошности, заглянула через зеркало в его до сих пор открытые глаза. И хотя еле заметная пробежавшая тень в отражении зеркала её глаз, могла навести на некоторые вдумчивые мысли, тем не менее, Мара ничего не сказала, а убрав зеркало в сумку, решила прибегнуть к ручному методу исследования. С коим она и приступила, приложив свою руку к плечу Макса, от которого она тут же, как от ожога, одёрнулась в сторону.

– Да. Праведность отчаянно жгуча. Даже Маре не постичь пределы её выжигающих холодом сердца разумений. – За Мару ответил Тишина, глядя на гримасу боли её темноты, выглядывающей из под капюшона.

– Ну а ты, Ростик. Что можешь сказать, глядя на всё это? – Спросил Ростика Тишина. Но что Ростик может сказать, кроме того, как только пожав плечами, высказать глубокое сожаление.

– Ладно. Я как вижу, нам придётся прибегнуть к помощи…–Тишина сделал паузу и посмотрел на Точа, чьё догадливое лицо, начало приобретать нахмуренный вид. – Что поделать, раз без него не обойтись. – На этот раз уже Тишина, для большего убеждения Точа, сопроводил свои слова уверительными пожатиями своих плеч.

– Ладно. – Сквозь зубы проговорил Точь. – Только смотри, я за себя не ручаюсь.

– Я понял, – усмехнулся Тишина. – Значит так (Тишина посмотрел на Мару и Комашу). Вы идёте в машину и дожидаетесь нас там. А мы тут пройдёмся. – После чего Тишина, дабы не возникло сомнений и желания оспаривать его команду, более сурово посмотрел на уже было пожелавших оспаривать и подвергать сомнению его слова Комашу и Мару. Они же, поняв, что спорить бесполезно, пристукнув ножками по земле и, дёрнув свои руки в ту же нижнюю сторону, полные недовольства и сомнений на счёт их верности Тишине, отправились в машину, чтобы там источать себя в таком сознании не правоты Тишины.

Ну а сам Тишина, проводив взглядом недовольные спины Мары и Комаши, посмотрел на внимающего ему Ростика и, обняв его сказал:

– Что-то мне подсказывает, что нам надо идти строго наверх, в сторону внутренних улице сплетений. А там уж мы сможем отыскать все следы тех, кто нам нужен.

– Да кого мы всё-таки ищем? – Ростик уже боится спрашивать, интуитивно чувствуя, что ему, либо проигнорировав, не ответят, либо же обязательно какая-нибудь случайность, возникшая специально для того чтобы ему не ответили, сейчас же даст о себе знать. Но кажется, гром и молнии молчат, что позволяет Тишине ответить ему.