Мой друг Тролль

Проткнул бочонок пальцем и припал к отверстию.

— Нам, пожалуйста, с краником, — уточнила Катя, бросив на Карлссона неодобрительный взгляд. Но Карлссон ее неодобрения не заметил. Он утолял жажду.

Официант возник вновь — приволок блюдо с объятыми синим пламенем колбасками (Карлссон ухватил несколько штук, не дожидаясь, пока официант собьет пламя), сообщил почтительно:

— Ваше мясо жарится.

— Мое мясо жарить — замаешься, — невнятно пробормотал Карлссон. — Иди гуляй пока.

Ухватил лапищей охапку колбасок, запихнул в рот и зачавкал.

Катя поджала пухлые губки: манеры Карлссона ей не нравились.

А Дима, наоборот, тащился. До чего все-таки колоритный тип этот тролль!

Наконец появился виновник торжества. «Шаманама» взорвалась восторженным ревом.

Дима подумал, что ожидал как раз чего-то подобного. Двухметровую «раму» с бритой наголо загорелой башкой и челюстью, способной без повреждений выдержать столкновение с небольшим автомобилем.

Ну да, какие еще могут быть друзья у старины Карлссона.

— Надо пойти поздороваться? — спросил Дима. Вернее, выкрикнул прямо в ухо Кате, потому что шум в заведении заглушил бы стартовый рев «Формулы-1».

Катя активно замотала головой. Кидаться в это столпотворение пьяных мужиков? Растопчут — и не заметят.

Дима поглядел на Карлссона. Карлссон уже ополовинил блюдо с колбасками и дохлебывал свой бочонок.

Колбаски выглядели аппетитно.

Поймав Димин взгляд, Карлссон подтолкнул к нему блюдо.

Рев в «Шаманаме» то стихал до полусотни децибелов, то вновь прыгал до уровня взлетающего «Боинга»: имениннику дарили подарки.

Карлссон доел колбаски, нашел взглядом официанта, махнул рукой: неси горячее.

«Горячее» представляло собой кус телятины весом килограмма полтора, чисто символически обжаренный сверху. Но зубы Карлссона вонзились в него и принялись смалывать полусырое мясо, словно рубленую котлетку.

Дима так увлекся этим зрелищем, что не заметил приближения виновника торжества. Только когда его скамейка жалобно скрипнула, он обернулся — и вздрогнул от неожиданности. Рядом с ним сидел хозяин «Шаманамы».

Вблизи он казался еще больше, чем издали.

— Ты кто, браток? — спросил великан.

— Это Дима! — сообщила Катя. — Наш друг!

— Всё путем, Малышка, — хозяин «Шаманамы» одарил ее улыбкой. — Здравствуйте, гости дорогие! Рад, что заглянули. Карлссон! Перестань жрать и поздравь меня, что ли!

— Поздравляю. На вот, — Карлссон полез под стол, выудил оттуда мешок, а из мешка — стальной горшок.

— Тебе, — сказал он, вручая его имениннику. — Пощупай настоящую бронь.

Тут Дима сообразил, что горшок — и не горшок вовсе, а шлем.

Хозяин «Шаманамы» повертел его в руках.

— Очень неплохо, — произнес он с уважением. — И не скажешь, что новодел.

Дима бы тоже этого не сказал. Шлем выглядел довольно старым. И был весь покрыт мелким причудливым узором черного цвета, а спереди, над стрелкой имелась какая-то эмалевая картинка. Диме очень хотелось рассмотреть шлем поближе, но он постеснялся попросить.

— Какой еще новодел, — буркнул Карлссон. — Фамильный шлем Мак-Ларенов. — Подумал немного и добавил: — Был.

Именинник еще раз с большим почтением оглядел подарок. Проникся.

— Это какой же век? — спросил он.

Карлссон пожал плечами.

— Давно было, — и добавил деловито: — Там внутри ремешки — того. От времени. Ты новые сделай потом. И нечего его разглядывать. Ты давай, примерь. Похоже, он тебе все-таки маловат.

Именинник улыбнулся, надел шлем на бритую голову и сразу превратился в древнего воина. В этого самого Мак-Ларена. Шлем сидел на нем, как родной. Хозяин «Шаманамы» и так выглядел сурово, а в шлеме — просто устрашающе.

— Мал, — с огорчением проговорил Карлссон. — Пустой — садится, а с подшлемником и обвязкой — вряд ли.

— Ну спасибо, брат! — с чувством произнес именинник. — Уж подарок так подарок! — встал, расправил плечи, рявкнул: — Эй, братва! Гляньте, что мне Карлссон подарил!

Братва оценила. То есть настолько, что на пару секунд в зале даже наступило что-то вроде тишины. И только потом — гром восторгов, не утихавший минуты две.

Двое из обслуги приволокли хозяину большущее зеркало. Тот глянул — и аж взрыкнул от удовольствия.

— Ну, брат… — растроганно проговорил он, садясь рядом с Карлссоном и обнимая его за плечи. — Ну, брат…

— А у нас, между прочим, тоже подарки для тебя есть, — сообщила Катя.

— Правда, Малышка? — Именинник улыбнулся, надо полагать, дружелюбно. Но из-за шлема улыбка получилась жутко кровожадной.

— Угу. Вот! — Катя достала цепь. — Поздравляю тебя с днем рождения и желаю тебе счастья! Ой! — Она вдруг сообразила, что для Колиной шеи цепь явно коротковата.

Но именинник сам нашел выход: намотал цепь на запястье. Оказалось, что она на удивление хорошо гармонирует с шлемом.

Карлссон тоже заинтересовался. Поглядел на бляшку с молотом и копьем, перевернул, поглядел на руны, хмыкнул одобрительно.

— Сама резала! — похвасталась Катя.

Карлссон посмотрел на Катю, даже жевать перестал… Задумался на мгновение, но ничего не сказал. Только кивнул.

— А что они означают? — спросил хозяин «Шаманамы».