Мой друг Тролль

— Не надо меня запутывать словами! — сердито сказала Катя. — Может, какой-нибудь наркоман и живет ради кайфа, но лично я — нет. Я, знаешь ли, люблю свою жизнь. Мне нравится быть молодой. И работать, между прочим, мне тоже нравится. Делать что-то полезное, нужное…

— Кому? — спросил баньши.

— Как кому? Людям.

— А конкретнее?

— Тем, кто будет пользоваться тем, что я делаю. И ничего плохого в том, чтобы готовить, я тоже не вижу. Знаешь, как приятно: приготовить что-то вкусное, чтобы все ели и нахваливали?

— Не знаю. Никогда ничего не готовил. Но думаю, что это занятие приятно, если заниматься им нечасто. А если каждый день делаешь одно и то же, это уже рутина. Скука. Ощущение бессмысленности существования. Жизнь проходит впустую. И ты это чувствуешь. И никакой благодарности не будет. Наоборот, стоит тебе сделать что-то хуже, чем обычно, — тебя накажут. Тебе сделают больно. Унизят. Люди по своей природе неблагодарны. Жена прислуживает мужу не потому, что желает ему хорошего, а потому, что хочет избежать плохого. Потому что думает: без мужчины ей будет еще хуже.

— И вовсе не так все мрачно, — возразила Катя. — Есть же какие-то радости…

— Ну да. Трехминутый супружеский секс после футбола и бутылки пива. Тоже мне радость!

— Ничего ты не понимаешь! — заявила Катя.

— Станешь утверждать, что в сексе разбираешься лучше меня? — насмешливо прошелестел баньши.

— Нет, не стану, — Катя покраснела, потом рассердилась на себя за это глупое смущение. — Да, в сексе я ничего не понимаю, зато я знаю, что такое человеческая близость. Знаю, что такое, когда рядом с тобой родной человек, на которого всегда можешь положиться, который всегда поможет… Хотя нет, это не главное — что он поможет. Главное, что родной и что рядом. И для него ты тоже родная, близкая… Нет, ты этого не поймешь. Ты же не человек. И никогда не был человеком.

— Близкий… — прошелестел баньши. — А разве не бывает так, что ты хочешь быть близким с кем-то, а он с тобой — не хочет?

— Так не бывает, — сказала Катя.

Вообще-то она, когда говорила о близких, думала о своих родителях.

— Еще как бывает, — заявил баньши. — Подумай, вспомни…

Катя подумала, вспомнила… И решила, что призрак прав. Ей просто повезло. Но признаваться в ошибке не собиралась.

— Я — человек, — сказала она. — У меня есть душа. И душа подсказывает мне, что настоящее, а что — пустое. Так вот: вся так называемая радость, которую дарите вы, эльфы, — не стоит того, что вы у нас отнимаете. Так же, как кайф от наркотика не стоит того, чем за это приходится платить.

— А ты пробовала? — вкрадчиво поинтересовался баньши. — Некоторые наркотики стоят совсем недорого.

— Я не о деньгах говорю! — рассердилась Катя. — Я знаю, что у меня, во мне есть нечто ценное, то, что трудно выразить словами. Единство, чистота… Что-то такое, что всегда со мной, с чем я родилась. Если я это потеряю, то это буду уже не я. Никакой кайф этого не стоит. Я растворюсь, исчезну… Ты не понимаешь!

— Ты ошибаешься. Очень хорошо понимаю, — прошелестел баньши. — Я ведь тоже очень скоро растворюсь и исчезну.

Неожиданно Кате очень захотелось к нему прикоснуться.

— Ничего не получится, — баньши ощутил ее желание. Он всегда угадывал, чего хочет Катя, если желание было достаточно сильным.

— Но можно?

Вместо ответа баньши приблизился к ней. Перетек, как туман. Он по-прежнему выглядел как человек. Очень элегантный мужчина в белоснежном костюме… Сквозь который уже просвечивала гостиничная мебель.

Катины пальцы коснулись его кисти… Она ощутила легкое сопротивление. Это было, словно несильный удар током.

Катя отдернула руку. Баньши отпрянул, мгновенно оказавшись у противоположной стены. Его призрачное лицо внезапно уплотнилось, обрело выражение. Смесь нескольких чувств: испуг, удивление, недоверие.

— Что-то не так? — насторожилась Катя.

Вместо ответа баньши снова приблизился. Сам протянул руку.

Прикосновение — Катя ощутила легкое покалывание (не больно, даже приятно), и рука баньши начала меняться: призрачная кисть уменьшалась, одновременно уплотняясь, теряя прозрачность…