Мой друг Тролль

— Не думаю. Он предпочитает свежее мясо, — Карлссон выпрямился, держа в руках нечто, напоминающее игрушечный кораблик.

— А тебе рука зачем? — не удержалась Катя.

— Для работы, — ответил Карлссон, не вдаваясь в подробности.

«Для ворожбы, зелье варить. Знаем-знаем, читали. Ну точно, он колдун», — подумала Катя.

Ей все еще было страшно, но это был другой страх — будоражащий… и возбуждающий… С другой стороны, возиться с такими омерзительными предметами, как эта рука, ей совсем не хотелось.

«Нет, пожалуй, я не буду у него ничему учиться, — решила Катя. — Я только посмотрю, как он это делает…»

Карлссон между тем поставил «кораблик» на стол рядом с рукой.

— Попробуем еще раз… — пробормотал он. — Без спешки…

Катя села на табурет, облокотилась на край стола, пытаясь в блеклом свете лампы разглядеть, что там затевает «колдун».

«Кораблик» при ближайшем рассмотрении оказался именно корабликом. Игрушечной лодочкой, вырезанной довольно искусно и украшенной вдоль бортов руническими знаками. У кораблика была мачта с поперечиной, а вместо паруса — прядь светлых-светлых волос. Катя протянула руку к игрушке, собираясь рассмотреть ее поближе. Волосы на мачте зашевелились и приподнялись, словно наэлектризованные.

«Статический заряд», — мысленно определила Катя почерпнутое из школьной физики.

Еще она подумала, что лодочка эта ей почему-то не нравится. Была она какая-то неприятная… Как лежащая рядом отгрызенная рука.

— Не трогай!!!

Окрик Карлссона застал ее врасплох. Катиной нервной системе и так досталось сегодня. Она дернулась и опрокинула лодочку на бок.

— Сказал ведь: ничего не трогай! — сердито проговорил Карлссон, возвращая лодочку в прежнее положение. — Если…

И вдруг замолчал, завороженно уставившись на вставшую дыбом прядь-парус…

* * *

— Значит, все-таки сид… — пробормотал Карлссон по-шведски, глядя на подсказчик.

Волосяной парус раздувался, как будто под порывом ветра. «Ветер» несомненно дул в направлении руки. — Да, определенно, зацепил…

* * *

Катя наблюдала за его манипуляциями, обиженно выпятив губку.

— Думаешь, я совсем криворукая? Я игрушек и в детстве не ломала, — едко сказала она.

— Это не игрушка, — рассеянно произнес Карлссон, созерцая лодочку. — Это подсказчик. Инструмент такой…

— А что она подсказывает?

— Так, кое-что. Видишь?

Он продемонстрировал Кате шевелящиеся волоски.

— Да это просто статическое электричество!

— Какое еще электричество?

— Ты что, физики совсем не знаешь? А еще мужчина! — несколько высокомерно заявила Катя. — Во мне накопился статический заряд. Вот он и притягивает ко мне волоски, когда ты их ко мне подносишь!

— При чем тут ты? — досадливо пробормотал Карлссон. — Вот носитель! — Он ухватил оторванную руку и поднес к лодочке. — Ты тут совершенно ни при…

Волоски не шевельнулись.

— Ну вот! Что я тебе говорила! Это они на меня реагируют! Наверное, эта блузка все-таки синтетическая, — проворчала Катя. — А написано — стопроцентный хлопок…

Карлссон отшвырнул руку и поднес лодочку к Кате. Медленно провел корабликом от Катиного плеча — к кисти. И волоски послушно взмыли вверх.

— Ну что, убедился? — с чувством превосходства сказала Катя. — И нечего со мной спорить!

Карлссон очень осторожно поставил лодочку на стол, повернулся — и Катя увидела его глаза. Обычно маленькие, прищуренные, глаза эти расширились и были сейчас очень похожи на глаза страшного тролля. И даже, кажется, чуточку светились.

— Убедился, — негромко произнес Карлссон. От звука его голоса у Кати по спине прошел озноб. — На тебе — метка сида.

Вот теперь Кате стало действительно страшно. Тролли, колдуны, отгрызенная рука… все эти ужасы могли свести с ума кого угодно… но они не касались лично ее.

— Какая еще метка? — прошептала она, попятившись. — Какой сид? Не знаю я никакого сида… Карлссон, ты что?

— Сид! — Карлссон оказался рядом, взял ее за плечи и легонько встряхнул.

От этого «легонько» зубы Кати лязгнули, а ноги на мгновение оторвались от пола.

— Сид! Вы называете их эльфами! Когда он тебя пометил? Где он?

— Эльфов не бывает… — прошептала Катя.

И вспомнила тролля…

«Если есть тролли, значит, должны быть эльфы…»

— Отпусти, мне больно!

— Прости, — Карлссон разжал пальцы.

«Как пить дать синяки останутся», — подумала Катя.

— Где это было? — гнул свою линию Карлссон. — Вспоминай!

Катя добросовестно порылась в памяти, но никаких эльфов там не обнаружила.

— Слушай, давай завтра! — жалобно попросила она. — Мне плохо. Столько всего… Я высплюсь и завтра же с утра начну искать твоего эльфа.

— Катя! — Карлссон снова взял ее за плечи, но на этот раз достаточно бережно. — Это нельзя откладывать! Опасно! Вот здесь… — Он накрыл своей лапищей Катину кисть вместе с запястьем. — …На тебе — метка сида. Постарайся вспомнить: это очень важно!

Никогда он не говорил с Катей таким завораживающим голосом. Катя почувствовала: еще немного — и она бросится на поиски эльфов прямо сейчас, в два часа ночи.

Нет, ну что за бред!

— Завтра! — решительно объявила она. — Завтра утром я все узнаю! А сейчас я пойду спать!

Карлссон, казалось, удивился.

— Это очень важно! — повторил он уже не так проникновенно.