Мой единственный рыцарь (СИ)

Оторвавшись от её губ, Адриан стал осыпать поцелуями её лицо, шею, ключицы, спускаясь всё ниже. А руки, снова задрав вверх мягкую ткань, оголили девичью грудь, открывая её его горящему желанием взору. Заметив, что Маринетт покрывается румянцем и тянет руки к груди, в попытке прикрыться, парень сжал её нежные запястья в своих ладонях, разводя их в стороны и прижимая к кровати.

— Нет, любимая! Теперь я хочу смотреть на тебя, я хочу видеть тебя всю, — хрипло пошептал он.

Девушка хотела что-то ответить, но Адриан, наклонившись, припал губами к её разгорячённой груди, поочерёдно втягивая в рот и лаская тугие вершинки.

Своими необузданными ласками он доводил её до исступления. Маринетт стонала, вскрикивала, тяжело, надрывно дышала, охала и ахала. Каждый звук действовал на парня, разжигал в нём бушующее пламя, будил невыносимую жажду, заставляя трепетать. Казалось, ещё немного, и Адриан утратит контроль над собой и утолит свою страсть, набросившись на девушку.

Но он изо всех сил сдерживал себя, понимая, что нужно быть максимально нежным и терпеливым.

Выпустив её руки из плена, парень снова поцеловал девушку. Его ладонь скользнула к расстёгнутым ранее джинсам,и он почувствовал, как Мари вдруг напряглась, пытаясь сжать ножки.

— Не бойся меня, любимая, — ласково прошептал Адриан, поглаживая её плоский животик. — Я буду нежен.

Маринетт попыталась расслабиться, и его руки тут же скользнули вниз, стягивая с её бедер розовую ткань и оставляя девушку в тонких кружевных трусиках.

Его пальцы ласкали её промежность прямо поверх тонкой ткани, уже насквозь мокрой, что вызвало в нём ещё больший прилив возбуждения, хотя, казалось, куда уже больше. Адриан чувствовал, какой восторг охватывает девушку от каждого его прикосновения, и становился всё более дерзким. И, сдвинув в сторону мешающую ткань, он провёл пальцами по всей длине половых губ, уделив особое внимание пульсирующему и набухшему клитору, отчего девушка дёрнулась и приглушённо застонала. Парень осторожно погрузил указательный палец в её девственное влагалище. Маринетт ахнула и шире раздвинула бёдра, будто приглашая его действовать смелее. Палец Адриана глубже вошёл в её горячие тесные глубины и остановился, нащупав девственную плеву. Девушка сначала оцепенела от шока, а затем мышцы её лона сократились вокруг его пальца. Почувствовав, что она отвечает ему, парень сделал несколько поступательных движений - внутри она была очень узкой и очень влажной.

Не в силах больше терпеть, Адриан оторвался от Маринетт и очень быстро освободился от одежды, услышав изумлённый и немного испуганный вздох девушки.

Он был ещё прекрасней, чем она думала.

«Не смотри туда!» — вопил её внутренний голос, но не заметить его явного, очень большого желания было невозможно, и стыдливый румянец снова покрыл щёки девушки.

Парень быстро избавил Маринетт от оставшегося элемента гардероба и навис над ней, раздвигая юные ножки и поудобнее устраиваясь между ними.

И снова он начал осыпать её лицо, шею, ключицы и груди лёгкими, но очень страстными поцелуями. Его возбуждённая плоть тёрлась о её лоно, будто прося, чтобы она впустила его в себя и Маринетт, решившись, притянула его к себе, прижимаясь к юношеским губам в страстном поцелуе и чувствуя, как он медленно продвигается вперёд, начиная осторожно входить в неё.

Желание было уже почти нестерпимым, но он не хотел причинить ей боль, хотя и понимал, что она, увы, неизбежна. Складки раздвигались, туго охватывая входящую плоть. Нестерпимый жар обжигал кожу.

Маринетт напряглась от ожидания. Она ощущала, как её лоно раскрывается навстречу ему словно цветок. Она боялась, но в то же время чувствовала огромное возбуждение. За всю жизнь она ещё ни разу ничего не переживала с такой остротой. Девушка ощутила его вторжение всем своим телом, однако дискомфорта не было — только странное ощущение наполненности и тепла. Она посмотрела ему в глаза и изумилась тому напряжению, которое увидела в плотно сжатых губах, как будто он с немалым трудом сдерживает себя.

Адриан ужасно боялся сорваться — она была узкая, влажная и такая желанная. Стиснув зубы, он продвинулся ещё немного, почувствовав на своём пути тонкую преграду. Слегка надавив, парень услышал болезненный вздох любимой девушки. Глаза её встревожено расширились и она посмотрела на то место, где их тела соединялись. Только тут Маринетт поняла, что он ещё не полностью вошёл: в ней находился только самый конец его плоти. С испуганно округлившимися глазами она оценила его длину — и почувствовала, как её сердце внезапно сжалось от страха.

— Адриан, я…

— Т-с-с, — ласково прошептал парень, — всё будет хорошо. Просто расслабься.