Читаем Мои эстрадости полностью

Мои эстрадости

Александр Семёнович Каневский

Я тебе ничего не сказал (Любовный романс)

Мы сидели с тобой у заснувшей реки,

Пели нам мотыльки и цвели васильки…

И с безумным рыданьем к тебе я припал,

Но тебе я тогда ничего не сказал.

Забурлила река, загремела гроза,

Повалились деревья, согнулась лоза.

Ты стояла в слезах, я тебя облобзал,

Но тебе и тогда ничего не сказал,

Пролетели года над уснувшей рекой,

Ты давно умерла, я покончил с собой.

Хоть в могиле с тобою я рядом лежал,

Но тебе все равно ничего не сказал.

Чего ты от сменя ушла (Тюремный романс)

На жёстких нарах я сижу,

На стены голые гляжу,

С утра до вечера мозги себе ломаю:

Чего любовь твоя прошла?

Чего ты от меня ушла?

Ну, хоть зарежь меня, никак не понимаю.

Я вел себя, как жентельмент,

Но иногда бывал момент,

Шо не сдержу себя и выражуся матом.

Работы я не признавал

И регулярно воровал,

Так тут не я – семья и школа виноваты.

Ну, было: я немного пил

И тестю голову разбил,

Но я ж разбил её легонько, не до крови.

На новогоднем на балу

Я платье рвал с тебя в пылу —

Так это ж просто доказательство любови!

Иду я как-то вечерком,

Гляжу, заходишь в чей-то дом,

Какой-то фраер там берет тебя за шею.

Я искусал его, как пёс,

Была там надпись: «горло-нос»,

Но ты ведь знаешь, что читать я не умею.

Тебя к начальству ревновал,

Главбуху ноги поломал,

Так это просто необдуманный поступок.

Ну, было: раз тебя избил,

Под электричку положил —

Так разве ты моих не понимаешь шуток?

Твою мамашу напугал,

Слегка ударил по рогам,

Она загнулась – так она ж была старуха.

Шо я бандит – так это ложь,

Да, я всадил в тебя свой нож,

Но ведь врачи тебя потом спасли, гадюка!

Теперь на нарах я сижу,

На стены голые гляжу,

Пятнадцать лет сижу и голову ломаю:

Чего любовь твоя прошла?

Чего ты от меня ушла?

Ну, хоть зарежь меня, никак не понимаю!

Дайте мне гитару! (Цыганский романс)

Дайте мне гитару,

Дайте зычный голос,

Дайте коней пару,

И курчавый волос.

Дайте трубку с дымом,

Дайте шаль с каймою,

А еще усы мне

Дайте с бородою.

Дайте мне осанку,

Дайте серьгу в ухо.

Дайте мне цыганку,

Только не старуху.

Дайте заграничный

Мне костюм французский,

Дайте мне столичной,

Дайте мне закуски.

Дайте брови тучей,

Сапоги гармошкой,

Дайте денег кучу,

И ещё немножко.

А еще, пожалста,

Только поскорее,

За мое нахальство

Дайте мне по шее!

«Здоровеньки булы!» Из репертуара Тарапуньки и Штепселя«Моя пещера с краю…» [10]

Сцена освещается. Видна напись: «Мамонтов переулок № 22. Жилкооператив «Шкурник».

Трехкомнатная пещера Тарапуньки. Всё здесь говорит о каменном веке и, всё же, чем-то напоминает современную квартиру.

В пещере играют и поют «первобытные люди». Это музыканты. Их давно нестриженные кудри и лохматые бороды удачно вписываются в первобытный фон. Они одеты в звериные шкуры. Перед ними микрофоны, закамуфлированные под берцовые кости. Исполняется песенка: «Мы на мамонта ходили»:

Чтобы работать над этой пьесой, мы, все четверо, на месяц удрали из города в дом отдыха

Мы ребята первобытные,

Мы в пещерах родились.

До чего ж у нас завидная,

Увлекательная жизнь!

Мы тропинки ищем верные

И не киснем под дождём.

Мы костры разводим первые,

Песни первые поём!

– А вы на мамонта ходили?

Нет?

– Ну, так мы для вас зарыли