Читаем Мой генерал полностью

Бабуся Логвинова пристроилась в уголке дивана и немедленно задремала. Оленька поплотнее укуталась в шаль и, хотя жара была невыносимая, водрузила свою свечку и переглянулась с матерью. Мать вытащила из кармана яблоко — первый белый налив и показала ей. Та отрицательно покачала кудрявой головкой. Геннадий Иванович усмехался затаенной усмешкой. Юля и Сережа энергично ковырялись в зубах — чтобы остатки пищи не повредили эмаль. Вероника села на стол и болтала ногой. Павлик воздвигся у окна. Его монументальный лоб, собравшийся бульдожьими складками, выражал тоскливое недоумение, как будто он спрашивал себя, чего же он-то приперся, и ответа не находил. Валентина Ва-сильна смотрела в одну точку, как будто соображала, хватит ей на сегодня колбасы, чтобы прокормить сыночка, или придется смотаться в деревенский магазин. Генрих Янович уселся на стул, достал газету, нацепил очки и стал бегло просматривать.

Никто не выражал никакого беспокойства, и Марина вдруг подумала, что он может ошибаться, Тучков Федор Федорович, генерал контрразведки.

А вдруг ошибается? Господи, какой тогда будет скандал! Как он переживет?!

Он зашел самый последний и прикрыл за собой дверь. Не похоже было, чтобы он волновался.

— Что такое, Федор Федорович? — сразу заговорил Вероникин дед из-за газеты. — Что случилось? Зачем вы нас пригласили на… переговоры?

— Да, собственно, затем, что нам надо до конца прояснить всеобщие недоразумения, а также историю… с убийством.

— Что вы говорите! — вскрикнула Оленька и оглянулась, чтобы удостовериться, что ей есть куда падать в обморок. — Какое еще убийство! Мама!

— Доченька, не волнуйся. Федор Федорович, что это такое вы вздумали?! Оленька не ест, а теперь еще и не спит, а вы хотите ее уморить совсем!

— У меня нет цели уморить Ольгу Павловну, — серьезно сказал Тучков. — Более того, могу пообещать, что не стану ничего обсуждать прилюдно, если… преступник сознается, что это дело его рук.

— Какой еще преступник? — удивился Генрих Янович. — Что такое? Вы так говорите, любезный Федор Федорович, как будто этот преступник здесь.

— Так и есть, — согласился Тучков. — Ну что? До трех считать или никто ни в чем признаваться не собирается?

Элеонора Яковлевна впилась глазами в собравшихся. Генрих Янович с удивлением смял и отбросил свою газету. Павлик повернулся ко всем лицом, и складки у него на лбу приподнялись и зашевелились — тоже, наверное, от удивления.

— Я же говорила, что с этим покойником дело нечисто! — закричала Вероника. — Так я и знала! Ну, Федор! Ну, давайте! Немедленно покажите пальцем на кого-нибудь и скажите, что убийца — он! Никогда такого не видела, только в кино!

— Оленька, нам надо идти, — Элеонора Яковлевна решительно поднялась и потянула за собой дочь, — мы не можем при этом присутствовать. У нас обеих не в порядке нервы, нам нужен покой, а с вами, Федор Федорович, я еще поговорю о том, что вы себе позволяете!

— Сядьте, пожалуйста, — попросил Федор Тучков кротко, — в нашем организме дьявольски много нервных клеток. Моя мать врач, она точно знает. На наш с вами век, Элеонора Яковлевна, их должно хватить, даже если сейчас мы прикончим несколько тысяч.

— Прикончим? — пробормотала Оленька растерянно.

— Не слушай никого, деточка. Заткни ушки. Мама потом тебе все, что надо, расскажет. Ну, деточка. Прошу тебя.

— Ну все, — вдруг сказал от окна Павлик, — побазарили, и хорош. Федор, ты… говори, а вы, мамаша, успокойтесь. Возьмите себя в руки. Нам тут рассиживаться неохота. Так кто помер-то… не своей смертью?

— Свят, свят, — перекрестилась бабуся Логвинова, — батюшка Ферапонт всуе не велит упоминать…

— Кого, бабуся? — весело спросила Вероника.

— Да ея… С косой-то которая!

— Вадим не падал с лошади просто так, — неожиданно бухнул Тучков Четвертый. — Из кустов в лошадь выстрелили вот этой железкой. — Он помахал перед собравшимися острой спицей, которая нестерпимо сверкнула на солнце — раз и еще раз.

— Е-мое, — сказал Павлик отчетливо.

— Вот именно, — согласился Федор.

— А… при чем тут Вадим? — растерянно спросила Вероника. — Разве дело не в утопленнике, которого нашла Марина?

Федор покосился на Веронику:

— Пока нет, не в нем. Пока дело в том, что Вадим тоже был убит. Вчера я думал, что из трубки дунули, а сегодня думаю, что из детского арбалета выстрелили. Тут этих арбалетов продается — на каждом шагу. С резиновыми стрелами. Видели?

— Федор Федорович, немедленно прекратите нас расстраивать! — Это, конечно, Элеонора Яковлевна.

— Разве я расстраиваю? — удивился Федор. — Все еще впереди. Странный способ убийства, странное оружие, все очень странное. Но наш убийца тоже человек… странный.

— Ну кто, кто?

— Вероника!

— Дед, ну что такое? Что он все тянет и тянет, я больше не могу!

— Дело в том, что у нас перед глазами было не только убийство, но и еще некоторым образом…

— Что?!

— Вероника!

— Любовный роман, — договорил Тучков быстро, — вернее, даже два. Нет, три.

— Три романа? — бодро удивилась Юля.

— Один из них окончился трагически. Вадим погиб, и Галя пока… не в себе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Татьяна Устинова. Первая среди лучших

На одном дыхании!
На одном дыхании!

Жил-был Владимир Разлогов – благополучный, уверенный в себе, успешный, очень любящий свою собаку и не очень – супругу Глафиру. А где-то рядом все время был другой человек, знающий, что рано или поздно Разлогову придется расплатиться по счетам! По каким?.. За что?..Преступление совершается, и в нем может быть замешан кто угодно – бывшая жена, любовница, заместитель, секретарша!.. Времени, чтобы разобраться, почти нет! И расследование следует провести на одном дыхании, а это ох как сложно!..Почти невозможно!Оставшись одна, не слишком любимая Разлоговым супруга Глафира пытается выяснить, кто виноват! Получается, что виноват во всем сам Разлогов. Слишком много тайн оказалось у него за спиной, слишком много теней, о которых Глафира даже не подозревала!.. Но она сделает почти невозможное – откроет все тайны и вытащит на свет все тени до одной…

Татьяна Витальевна Устинова

Остросюжетные любовные романы / Романы

Похожие книги