Мой гениальный залёт

Я просчиталась. Промахнулась. Не учла вариант, когда ему предложат чуть больше, чем то, на что он мог рассчитывать. Сыграют на той самой слабости, из-за которой, как я думала, он не захочет терять наработанное «потом и кровью», а попросту – доставшееся ему в наследство от состоятельных родителей.

И всё же… Что-то меня смущало в искреннем смехе Ильина. В том самодовольстве, что крупными буквами проступали на его лице.

– А ты, я смотрю, тоже времени даром не теряла. У тебя теперь жених имеется? Как-то стремительно, ты не находишь?

Я даже похолодела. Откуда он знает про «стремительно»? Он что, следил за мной? Ковырялся в сплетнях? Хотя о чём я. Где я и где светские басни? Костров – да, на виду. Но вряд ли даже в самой жёлтой газетёнке трепали, чем закончился для него день рождения и какие обстоятельства возникли чуть позже.

– Не нахожу. И я бы предпочла закрыть тему личной жизни. Лучше обсудим детали дальнейшего делового сотрудничества. Определим перспективы и придём к консенсусу, раз уж судьба в твоём лице решила привести тебя в «Солнечный компас», где работаю я. Ты не мог этого не знать.

– Конечно, я знал, – вздыхает Лёха и улыбается искренне, чуть смущённо.

О, да. Я помню его ужимки и умение влезать, вгрызаться в сердце и душу. Само очарование. Ничего не изменилось.

К сожалению, глядя на него, сердце пропустило удар.

Совсем охренел, мышечный мешок? Мало тебе было трагеди и цирка? Снова тянет пройтись по местам боевой славы?

Сердце, без меня, ладно? Потому что я категорически против вступать в ту же воду вместе с Ильиным. Да и в новый океан с ним я не желаю кидаться.

Мне бы с теперешним плаваньем на «Летучем Голландце» без парусов и капитана разобраться… Тем более, что команда у меня есть. И два юнги тоже в наличии. Осталось лишь корабль из опасной зоны, полной подводных рифов, вывести.

Глава 17

Охотники и их жертвы

Егор

Я не сбежал. Тактическое отступление. Засел в машине и решил дождаться. Рано или поздно рабочий день закончится, и я всё же поймаю госпожу Ефимову, чтобы продолжить наши непростые отношения.

Всё, что она сказала, вдохновляло так себе. На «троечку».

Как-то грустно немного. Ничего нового. Деньги. Связи. Отношения. Пашка этот – денежный мешок на ножках. Магнит для женщин и неприятностей.

И не понятно: беременна Юля или всё это – обманный приём, чтобы исподволь добиться своей цели. Будь на моём месте Пашка, он бы переломал её через колено. Заставил пройти обследование, где двадцать семь печатей и мнений экспертов-гинекологов точно сказали, ждёт ли госпожа Ефимова ребёнка. Но я не Пашка.

Кстати, вот и он – лёгок на помине. Звонит. У меня на брата мелодия стоит энергично-агрессивная, как и он сам.

– Ты хоть платье с неё стряс? – интересуется он напористо, как только я отвечаю. Ни здрасьте, ни до свидания – всё в его стиле.

Апостолы, видимо, Пашкиного напора не выдержали – раскололись.

– Петю и Андрея пытал? – прощупываю почву.

– Надо больно, – фыркает братец. – Пару вопросов задал – и сами всё выложили, как миленькие. Не шифровались бы вы, я б сам её заставил отдать то, что ей не принадлежит. Может, она шпионка? А вы три дурака, что отдали в руки конкурентам ценную разработку.

Параноик. Не похожа она на беспринципную интриганку.

Я на миг представил, как Паша «забирает» у Юли платье, и взорвался.

– А теперь слушай меня, – я тоже умею иногда ставить на место. Кажется, брат заигрался, поэтому неплохо бы его остудить слегка, чтобы не зарывался и не брал на себя слишком много. – Оставь Юлю в покое. Не лезь. Не вмешивайся. Не суйся. Я. Сам. Разберусь. Это. Моё. Дело, – вот так, через точку, отрывисто. Чтобы понял, в мозгах у него прояснилось.

– Егор, ты чего? – даже у Пашки бывает голос растерянным. К счастью, таким его вряд ли кому чужому удастся поймать. – Ты там совсем на ней повернулся, да?

– Не твоё дело! – почти рычу. – Я тебя предупреждал сегодня, повторю ещё раз или двадцать, пока до тебя не дойдёт: сунешься ещё раз к ней – придушу или размажу по стенке. Ты знаешь: я терпеливый, но если меня довести, в ярости я себя не контролирую. Мне не нужна твоя опека. Отошли от неё своих псов, адвокатов или кого ты там ещё придумал подослать, чтобы третировать женщину. Это вообще не по-мужски.

– Ну, да. Ты только мной прикидываешься почему-то и не спешишь рассказать, что не владелец миллионов.

– Я-то как раз владелец, – произношу слова многозначительно, и Пашка на миг затыкается. – И тебе бы не мешало об этом хоть иногда вспоминать. И считаться со мной – тоже. Мне, как и тебе, тридцать пять. Я достаточно взрослый, чтобы самостоятельно разобраться и выяснить отношения с одной-единственной, к тому же беременной женщиной.

– Да не беременная она!

Кажется, мы, как пони, по кругу цирковой арены кружим, и никак не можем друг друга убедить.

– Паш, я предупредил. Оставь её в покое.

– Да провалитесь вы на пару со своей сумасшедшей Ефимовой! – пыхтит Пашка и отключается.