Мой гениальный залёт

Вид у Павлика хуже, чем у Лёшика. Да что там: он страшен. Лицо перекошено. И он не злой, нет. Решительный какой-то и… в ярости, что ли. Не на меня – каким-то шестым чувством это понимаю.

– Юля, – выдыхает он моё имя, и я чувствую, как вспыхиваю. В груди становится горячо. Он… словно обласкал одним-единственным словом, оставил цепь поцелуев от макушки до пяток.

– Не было нужды мчаться, – я почему-то спокойна, не выговариваю ему, не езжу тупой пилой по плеши.

Это похоже на мягкий упрёк в неразумности, потому что мне до ужаса хочется протянуть руку и пригладить хохолок у него на голове. Волосы растрепались. Спешил. Это меня умиляет до слёз. Гормоны, чёрт их подери!

Он шумно падает на офисный стул и вытягивает ноги. Смотрит на меня изучающе, будто я какое-то ископаемое животное, а он случайно нашёл и теперь то ли любуется, то ли глазам не верит, то ли прикидывает, сколько ему денег или славы обломится, когда мир узнает о его открытии.

– Давай я сам буду решать, что мне делать, а что нет, – он тоже голос не повышает и внешне очень спокоен, но вот этот металл в интонациях – бесит.

– Если ты не собираешься со мной разговаривать, советоваться, прислушиваться к моему мнению, то зачем ты тогда собрался жениться? У меня уже один такой был, – киваю я на дверь. – Есть только два мнения: моё и неправильное. Кто не понял, смотрит пункт первый.

Костров кивает, а затем снова вглядывается в моё лицо. Пристально.

– Дети? Ты сказала: дети? – бьёт он меня под дых неожиданно. А я не подготовленная. Сама не заметила, как проболталась. А Павлик, видимо, слушать умеет.

– Да, – распрямляю я плечи, – дети. Близнецы. Сразу побоялась сказать. У тебя ж нервишки слабые. Ты из-за одного ребёнка вой поднял и «вон!» орал на весь офис. Не представляю, что было б, скажи я, что во мне в два раза больше счастья.

Костров молчит. Держит паузу. Смотрит на меня во все глаза. И в глазах его ни страха, ни злости. Добрые у него глаза. С небольшой искрой-смешинкой.

– В два раза больше счастья? – переспрашивает он. Голос у Павлика взволнованный и низкий. Чуть ниже, чем обычно. – А знаешь: я счастлив. Вдвойне, – договаривает он и лезет целовать мои ладони.

Вот и пойми этих мужчин. То «вон», то счастлив. Нет, из нас двоих беременный Костров, а я так, рядом присела и заразилась многоплодием. По-другому и не скажешь.

Глава 27

Перед тем как

Юля

– Я за тобой заеду, – пятится он задом, потому что я его выгоняю, а он уходить не хочет.

Ладонями Костров не удовлетворился, полез целоваться в губы. В общем, моим гормонам очень нравится, как он это делает. Я лишь на минутку расслабилась, а он уже за нижние полушария вовсю держится и прижимает к себе, а там… есть к чему прижимать, уже проверено в электронной палате мер и весов, оценено и даже испробовано в полевых условиях один раз, но метко: это его близнецы растут сейчас во мне.

На какой-то миг я думаю: а почему, собственно, ломаюсь? Поздно сарай охранять, когда лошадей давно украли. А потом себя одёргиваю: нет, не выйдет! Я себя уважать перестану, если возьму и сдамся так быстро.

Пусть лучше уходит от греха подальше.

– Рабочий день в разгаре, – сварливо выговариваю я ему, – давай, топай уже.

И Костров потопал, то и дело оглядываясь. Вид у него был, как у влюблённо-ревнивого юноши, и походка у него умилительно-рассеянная, как и взгляд. Он вообще мне напоминал плюшевого медведя в хорошем смысле слова. И я пыталась не вспоминать, каким грубым и напористым может быть этот милашка-мужчина, что без конца оборачивается, чтобы мной полюбоваться.

Ближе к концу дня позвонила Элька.

– Что делаешь? – дурацкий вопрос вообще-то, но его задают очень часто. К сожалению, и мои подруги тоже.

– Работаю, – пояснила терпеливо и сделала паузу, выжидая, что на этот раз в голове у моей драгоценной подруги.

– А вечером какие планы?

Вот с этого нужно было начинать, но у Эльки, как и у всех, куча ненужного информационного мусора впереди ключевых моментов вывалено.

– А вечером за мной Павлик заезжает. Взял, так сказать, шефство. И почему-то обрадовался вести о близнецах. Представляешь?

Я вообще-то не сплетница и о себе рассказывать не очень люблю, но сейчас у меня прорвало кран, и я спешу вывалить на подругу сводку последних событий. От советского информбюро, так сказать.

Элька слушала меня подозрительно внимательно и только то покашливала, то хмыкала – никаких шуточек и реплик не вставляла. Правду сказать, у нас Розка по этой части, Элька посуше и построже, но не до такой же степени!

– Тебе ничего не кажется… странным? – задаёт она единственный вопрос, когда я наконец затыкаюсь.

– Да всё кажется! – подтверждаю я её догадки. – Всё, начиная от появления Ильина на горизонте, заканчивая перепадами настроения у Кострова. Мужики они вообще ку-ку временами – хоть кого ни возьми. Нет, мы тоже не подарки, если хорошенько подумать и посмотреть честно в глаза, но мужчины… часто как дети. Хотя что я знаю о детях?