Мой гениальный залёт

– Прикинь, и мне тоже, – хохочет Пашка. – Тогда без бла-бла, встречаемся возле ювелирного. Я тут потрясающий магазинчик нашёл.

Он диктует адрес, и буквально через несколько минут мы шокируем милых продавцов. По-разному одетые, причёсанные, мы с Пашкой не очень уж и похожи друг на друга, но всё равно вызываем у народонаселения некий потусторонний трепет, когда находимся рядом.

– Видишь, какая магия? – бормочет мой брат. – А ты вечно в тени, прятался, словно персона нон грата. Близнецами быть круто.

В чём-то он был прав. Но это было моё решение – не афишировать на широкую публику наше родство. Немного помогали разные фамилии, а больше – непохожий образ жизни. Мы даже день рождения праздновали не вместе. Меня всё устраивало. Особенно то, что обо мне не шумели в средствах массовой информации.

Кольца мы выбрали разные. Я – поскромнее, Пашка – поэффектнее.

– Лучшие друзья девушек – бриллианты. Никогда не прогадаешь, – рассматривал украшения мой брат взглядом беспристрастного ценителя.

– Камням сложно тягаться с истинными драгоценностями, – заметил я.

– Наверное, ты прав, – почесал бровь Пашка. – Но я лучше наверняка. Чтобы поразить. К сожалению или к счастью, с Элизой никогда не угадаешь. Поэтому помолвочное кольцо – на мой вкус. Обручальное пусть выберет сама.

– Уже решил точно? Ты ж знаешь: назад пути нет.

– Ой, да нужен он мне, ваш запасной путь. Обойдусь как-нибудь и без отступлений. Тут нужно действовать быстро. А то умыкнут. Все эти бывшие, тренеры, альфа-самцы, что теряют челюсть, как только её видят. Она даже не понимает, какой эффект производит.

– Главное, чтобы понимал ты, – киваю, расплачиваясь, и слышу, как вибрирует телефон в кармане. – Мне пора. А то Юлька разнервничается и поймёт, что я что-то от неё скрываю.

– Тогда до вечера, – хлопает меня по плечу Пашка и, довольный, легко сбегает по ступенькам магазина.

Я смотрю ему вслед. Судя по всему, у нас намечается настоящий семейный ужин со смотринами. Две невесты – это уже очень серьёзно. Но главное – мама будет довольна. Наконец-то мы с Пашкой образумились. Или наоборот: потеряли головы. В хорошем смысле этого выражения, конечно.

Глава 61

Семейный ужин. Часть первая.

Юля

Из меня слепили настоящую тургеневскую девушку. Волосы подняли в старомодную причёску, которая мне шла. Макияж – неброский, но с акцентами. Я сама себе нравилась. Вся такая нежная-нежная, воздушная. И тело лёгкое после процедур. Кожа дышит, на душе светло.

Предстоящего ужина нисколько не боялась. Даже наоборот: хотелось увидеть будущую свекровь. Попробовать разные блюда. Есть хотелось очень-очень.

После разговора с Лёхой во мне словно тумблер переключился. Дурак он всё же. Столько телодвижений ради бизнеса. Да он мог сам всё сделать не хуже. И ведь я его спрашивала. Упорствовал. Нет бы честно сказал: хочу всё. Это вполне в его стиле. И намного понятнее, чем женитьба на бывшей девушке с тремя детьми. И не отпугнуло ж. Там мама – акула. Сожрала бы его вместе с галстуком.

Я жду Егора.

– Лечу, Юль, – ответил кратко, когда я ему позвонила. Где, интересно, его носит?

Он действительно спешил, у меня даже сердце зашлось, когда я увидела, как его машина пронеслась мимо салона на стоянку.

– Не нужно было так гнать, – пилю я Егора, как только он влетает в дверь. – Моим детям нужен отец. А я бы подождала, ничего не случилось бы за несколько минут.

– Нашим детям, Юль, – улыбается он, поправляя очки и целуя кончики моих пальцев. Вот эти его знаки внимания трогают меня до слёз. – Я тут подумал, что с пустыми руками как-то неудобно, поэтому ездил в магазин, маме – цветы, Мурзику – вкусняшку. Есть паштет, за который он готов душу продать.

– Коты вообще не очень преданные, – усаживаюсь на переднее сиденье и наслаждаюсь тем, как Егор защёлкивает мой ремень безопасности. Никогда не думала, что это может быть настолько эротично. Ощущаю себя нимфоманкой, и мне даже не стыдно.

– Маме только об этом не говори, – предупреждает меня Егор. – Она считает, что Мурзик – очень преданный кот, который любит её беззаветно. Местами это так и есть. А может, даже не местами. Мне иногда кажется, она его больше нас любит.

Он что, к коту ревнует? Да быть не может.

– Мама не может вас не любить, – глажу его по руке. – Я… ещё не мама, но, мне кажется, наша любовь рождается не сразу, а растёт вместе с детьми, что ещё на свет не появились. Это… так странно. Понимать, что в тебе – другая жизнь. А во мне даже три.

Егор смотрит на меня так, что я невольно глотаю слёзы.

– Юльк… – бормочет он и утыкается носом в шею. Вдыхает воздух шумно. – Я никогда не смогу ощутить то же, что и ты. Но когда ты так рассказываешь, становится понятнее. Ближе. Мне иногда кажется, что я их чувствую и вижу. Не точками на мониторе. А крошечными человечками. Я ничуть не жалею, что у нас получилось вот так.

– Шоковая терапия, – смеюсь, вспоминая, как орал Павлик.

– Ну и пусть. Я бы тебя всё равно искал, Юль. И я уже настолько взрослый, что меня не испугали ни двойня, ни тройня. Ведь они наши. Зачатые в любви.