Мой гениальный залёт

– Издеваешься? – задыхается она. Грудь у неё соблазнительно приподнимается.

– Нет. Влюбился. Никакого подвоха. Всё очень честно. Я тут подумал… ну, мои седые волосы ты уже видела, дряхлые мышцы – тоже. По-моему, тебе нравится. И я даже не против, если ты подумаешь. Немного. Совсем чуть-чуть.

– Я только с одним замужеством расквиталась. Думаешь, мне хочется снова на те же грабли?

Она вдруг сникает, теряет боевой задор. Становится просто испуганной девочкой. Ранимой и трогательной.

И тогда я поднимаюсь, делаю шаг, прижимаю её к себе.

– Никаких граблей, Эль. Никаких подводных камней. Вот всё, как есть. Ты и я. Я ведь тебе нравлюсь, правда? – целую её в ушко и слышу, как у Эльки сбивается дыхание. – Подумай, – киваю на витамины, а сам тем временем достаю кольцо и надеваю ей на пальчик. – И об этом – тоже. Оно помолвочное. Ни к чему не обязывает, кроме как подумать и сказать: да или нет. Только не спеши.

– Ладно, Костров, – сдаётся Элька и, вытянув руку, любуется кольцом. Я угадал. Ей нравится. И от этого на душе играет оркестр. Очень такую замечательную мелодию – марш Мендельсона.

Наверное, я самоуверенный наглец, но почему-то мне кажется, что у нас всё получится. Так, как задумал я.

– Ну, вот и замечательно, – целую её в губы, немного увлекаюсь, и мне стоит большого труда оторваться от Эльки. Ведьма – что с неё возьмёшь? Плен навеки и навсегда. Я сдался. Выкинул белый флаг. Теперь нужно подождать в окопе, когда созреет моя дорогая девочка. – А теперь вторая часть подарка, – прикладываю к уху телефон, даю сигнал – и буквально через пару минут в дверь звонят.

Там цветы. А за окном – музыка и воздушные шары летят в воздух. У подъезда – бабушка с мопсом. Смотрит на это чудо. Да, этот двор надолго запомнит, как к девушке Элизе Штерман сватался миллионер и бывший повеса Павел Костров!

Глава 65

Свадьба Тургеневых. Часть первая

– Ну, скоро ты там? – торопит меня неугомонная Розка. – Мне нервничать нельзя, помнишь?

– Ты ж забыть об этом не дашь, – вздыхаю я, позволяя мастеру издеваться над моими волосами.

Сегодня день моей свадьбы. Самый нервный, но замечательный день.

– У нас всё по плану, – увещевал меня мой самый лучший мужчина.

Мы не стали торопиться – прожили месяц, отпущенный нам ЗАГСом, очень насыщенно и с пользой.

Егор пропадал на работе, готовил новый патент на изобретение.

Я продала свои акции Ильину, и он, наравне с Вадей, стал владельцем «Солнечного компаса». Вместе с деньгами я умыкнула у них лучших сотрудников.

– Ефимова, только ты могла подсунуть такую свинью, – сказал в сердцах Вадя Горский.

– Ильин не свинья, а очень креативный и умный деловой партнёр. Увидишь: у вас всё будет куда лучше, чем раньше.

– Свинья – это твой меркантильный подход к делу всей жизни, – возразил Вадя, – но у меня даже злиться не получается. Скажи спасибо своей тройне. Обижать мать троих детей как-то не по-мужски, – пропыхтел он и неожиданно улыбнулся какой-то чокнутой улыбкой, которую я у него за годы нашей работы ни разу не видела: – Я с женой сошёлся. То есть мы дали задний ход. Не развожусь. Решили дать нам ещё один шанс. Ребёнка родить. И вообще.

– Так это же здорово, Вадим Александрович! – искренне порадовалась за бывшего компаньона. – А как же море и золотой песок?

– А зачем мне это всё одному? – передёрнул плечами Горский. – С тоски сдыхать? Нет уж. Лучше работать, радоваться, быть счастливым. А на море мы позже семьёй поедем.

И возразить ему было нечего. Иногда даже такие, как Вадя, познают дзен. И, если честно, я этому только рада.

Свидетельница у меня – Элька. Они с Пашкой тоже решили пожениться, но попозже.

– Не хочу спешить, а Костров не возражает – сказала она мне вчера. А сегодня – опаздывает. Зато верная Розка выносит мозг вдвойне. У неё уже животик округлился, но энергии от этого не убавилось, а, кажется, прибавилось.

Я тоже… пузатенькая. Тройня очень даже портит фигуру, но это не расстраивает ни меня, ни моего любимого Тургенева. По вечерам, когда мы остаёмся вдвоём, я украдкой разглядываю себя в зеркале. Егор иногда ловит меня за этим занятием и тогда начинается священнодействие.

Он подходит ко мне и кладёт большие ладони на немножко выпуклый живот. Так, словно пытается прикоснуться к святыне. А может, так и есть, потому что и для меня, и для него беременность – это чудо, случившееся с нами впервые.

Это тайное, только наше. И то, как он целует меня в живот, и поглаживает, как пытается разговаривать с нашими детьми, что пока ещё спят тихонько в моём лоне.

– А я вчера на УЗИ была, – хихикает неожиданно Розка.

– И как? – спрашиваю осторожно.

– Пацан! – хлопает она довольно себя по животу. – Как и планировалось! Валерик ещё не в курсе. Я решила его немножко поинтриговать. Ты первая, кому говорю. Так что не проболтайся!

– Лучше Эльке позвони, – вздыхаю я. – Что-то наша подруга и моя свидетельница по совместительству опаздывает. И мне это не нравится.