Мой герой

Эстер понимала, что женщине в ее возрасте глупо волноваться из-за такой безделицы, как цветы. Но ее сердце буквально готово было выпрыгнуть из груди, когда он протянул их ей.

—  Ты опять забыла ответ?

—  Ответ?

—  Спасибо.

Аромат роз обволакивал ее, нежный и сладкий.

—Спасибо.

Мич дотронулся до одного из бутонов. Он уже знал, что ее кожа очень похожа на него на ощупь.

—А теперь, вероятно, следует поставить их в воду.

Чувствуя себя по меньшей мере глупо, Эстер сделала шаг назад.

—Конечно, входи.

—Квартира выглядит по-другому без Рэда, — заметил он, когда Эстер отправилась за вазой.

—Знаю. Когда бы он ни оставался на ночь у друзей, мне требуется несколько часов, чтобы привыкнуть к тишине.

Мич прошел за ней на кухню. Чтобы немного успокоиться, Эстер занялась расстановкой цветов. «Я взрослая женщина, — напомнила она себе, — и то, что я со школьной поры не ходила на свидания, вовсе не означает, что я не помню, как это делается».

— А чем ты обычно занимаешься, когда выдается свободный вечер?

— О, читаю, смотрю кино после полуночи. — Она повернулась с вазой в руках и почти столкнулась с ним. Вода угрожающее плеснула за край вазы.

— А глаз почти в норме. — Он дотронулся пальцем до практически полностью исчезнувшего синяка.

— Нечего было и беспокоиться. — У нее перехватило горло. Взрослая женщина или нет, но она вдруг обнаружила, что очень рада тому факту, что их в этот момент разделяет ваза с цветами. — Я возьму пальто.

Поставив розы на стол напротив дивана, Эстер отправилась в гардеробную. Она уже просунула одну руку в рукав пальто, когда Мич подошел сзади, чтобы помочь ей. Он выполняет эту рутинную обязанность так чувственно, подумала она, замерев в ожидании. Мич опустил руки ей на плечи, помедлив, нежно коснулся ее рук, прежде чем бережно подхватить волосы, чтобы расправить поверх воротника пальто. Эстер невольно сжала руки в кулаки.

—  Спасибо.

—  Не за что. — Продолжая обнимать за плечи, Мич развернул ее так, что их взгляды встретились. — Может, тебе станет лучше, если мы перейдем к этому прямо сейчас, не откладывая дела в долгий ящик. — Не убирая рук с ее плеч, он коснулся губами, твердыми и теплыми, ее губ.

Судорожно сжатые руки Эстер расслабились. В поцелуе не было ничего требовательного или страстного, и понимание этого очень растрогало ее.

—  Стало лучше? — прошептал Мич.

—  Не уверена.

С улыбкой он поцеловал ее снова.

—Ну, а мне так значительно. — Взяв ее под руку, он направился к двери.

Ресторан оказался французским, тихим и очень эксклюзивным. Светлые, украшенные цветами стены мерцали в приглушенном свете и отблесках свечей. Посетители вели негромкие беседы. На покрытых льняными скатертями столах стояли хрустальные бокалы. Шум и суета улицы скрылись за дверьми из резного стекла.

—   О, месье Демпси, мы уже давно здесь вас не видели. — Метрдотель вышел вперед, чтобы поприветствовать Мича.

—   Знаете, я всегда возвращаюсь к вашим улиткам.

С улыбкой метрдотель сделал официанту знак удалиться.

— Добрый вечер, мадам. Я проведу вас за ваш столик.

Небольшая, освещенная мерцанием свечей уединенная кабинка была словно создана для того, чтобы сидеть держась за руки и говорить милые глупости. Эстер коснулась ногой ноги Мича, когда они усаживались.

—Сейчас к вам подойдет сомелье. Наслаждайтесь вечером.

—Не стоит и спрашивать, был ли ты здесь раньше.

—  Время от времени я устаю от замороженной пиццы. Хочешь шампанского?

—  Выпью с удовольствием.

Мич заказал бутылку, приятно поразив сомелье ее годом. Эстер открыла меню и углубилась в созерцание утонченного набора блюд.

—  Надо припомнить все это, когда в следующий раз буду откусывать от половинки сэндвича с тунцом в перерыве между встречами.

—  Тебе нравится твоя работа?

—  Очень. — Она задумалась, действительно ли souffle de crab 11 выглядит так же, как и слышится. — Роузен, конечно, бывает невыносим, но он заставляет тебя работать эффективно и профессионально.

—  А тебе нравится быть профессионалом?

—  Это очень важно для меня.

—  Почему?

—  Из-за безопасности. — Она взглянула на него с улыбкой. — Но, я думаю, это также связано с Рэдом. Правда в том, что все имеющее для меня значение за последние несколько лет связано с Рэдом.

Она бросила взгляд на официанта, который принес вино и приступил к обычной процедуре, подав Мичу бокал, чтобы тот его одобрил. Эстер смотрела, как льется в высокий бокал золотистое и пенистое шампанское.

—Тогда за Рэда, — проговорил Мич, коснувшись своим бокалом ее. — И за его обворожи

тельную маму.

Эстер сделала глоток, поражаясь тому, что на свете существуют вещи столь приятные на вкус. Конечно, она пила шампанское и до этого, но подобно всему тому, что имело отношение к Мичу, это шампанское было ни на что не похоже.

—  Я бы никогда не назвала себя обворожительной.

—  Прекрасная женщина, в одиночку растящая ребенка в одном из самых жестких городов мира, завораживает меня. — Он сделал еще один глоток и усмехнулся. — Ну, а кроме того, у тебя просто потрясающие ноги, Эстер.

Она улыбнулась и даже после того, как он взял ее за руку, не почувствовала обычного смущения.