Мой граф де Бюсси (СИ)

         Рене представила в свою очередь меня господам, затем, обменявшись любезностями, мы расстались на некоторое время, чтобы вновь уже встретиться за обеденным столом.

         Освежившись после дороги, мужчины выглядели бодрыми и беззаботными.

         Жан поедал глазами супругу, а мне было слишком неловко от пристального внимания господина де Тривьера.

         - Друг мой, будьте осторожны. Господин де Бюсси, насколько я знаю, очень не любит, когда покушаются на то, что принадлежит ему.

         - А причем здесь граф? - ухмыльнулся Антуан в рыжие усы и одарил меня таким взглядом, что я покраснела, кажется, до кончиков ушей.

         - Ну как же, сударь? Ведь госпожа Катрин - возлюбленная графа, - ответила Рене, подбадривая меня своей улыбкой.

         Я же молчала, будто совсем не умею разговаривать. Только буравила взглядом тарелку и перекладывала еду (запечённую рыбу с овощами) с одного края на другой, казалось, что она застрянет у меня в горле, если попробую проглотить хоть кусочек.

         - Вот как? И почему же граф оставил свою возлюбленную в одиночестве?

         Что же, теперь мне требовалось вступить в разговор, иначе ситуация могла решиться не лучшим образом. Наглого господина пора было поставить на место.

         Я оторвала взгляд от тарелки (на это потребовалось все мое мужество) и, встретившись с язвительными светло-синими глазами заинтересованного мною мужчины, произнесла:

         - Граф на днях присоединится ко мне. Ему нужно уладить неотложные дела в Париже...

         - Надеюсь, эти дела никак не связаны с красавицей Марго? - перебил меня де Тривьер, ухмыляясь в очередной раз.

         - А вы более осведомлены в делах графа, чем я думала, сударь, - ответила на его выпад, сдерживая себя от желания запустить тарелкой в лицо этого нахала.

         - В наше время, сударыня, нужно быть вездесущим...

         - Вам, по всей видимости, это легко удается, сударь?

         - Не то, чтобы легко... и когда вы говорите, должен приехать граф?

         - Граф никому и ничего не должен, сударь... разве, что вам?

         - Нет, я не держу должников...

         - Скажите Антуан, а куда вы направляетесь? - вмешалась в разговор Рене, переводя удар на себя и давая мне возможность погасить вспыхнувшие в душе искры ненависти к этому самовлюбленному шевалье.

         Дальнейшая часть обеда прошла в легкой непринужденной форме. Благодаря Жану и Рене, мне все-таки удалось проглотить несколько кусков рыбы, без пристального наблюдения. Уводя де Тривьера в беседу о его делах, они освободили меня от внимания этого господина.

         Поблагодарив за обед, я поспешила скрыться в своей комнате. Мари помогла мне ослабить корсет. Она теперь всегда находилась рядом со мной и даже спала в моей комнате на высоком топчане, в углу. Я прилегла, чтобы немного отдохнуть, все-таки бессонная ночь давала о себе знать вдруг навалившейся усталостью.

         Все эти дни, что гостила в доме у господ де Баланьи, мой крысенок был в заботе Мари. Я доверяла ей и не беспокоилась о своем зверике. Засыпая, почувствовала, как он карабкается по платью ко мне. Открыла глаза, встретилась с его внимательными бусинками:

         - Все хорошо, малыш! Все хорошо, - погладила крыса по бархатистой шерстке и незаметно для себя провалилась в сон.

         Граф де Бюсси измучился ревностью, получая ежедневные признания герцога в любви к незнакомке, которая "пленила его сердце и исчезла", и разлукой. Он хотел видеть её и больше не мог себя сдерживать.

         - Господин граф... - в конюшне появился Реми, - вы куда-то уезжаете?

         - Да, Реми! Я еду к ней. Несколько дней пути и ... ты не представляешь, что для меня значит эта встреча. Я безумно скучаю...Безумно! Если я не увижу её, не дотронусь до её руки, не услышу её голос - я просто сойду с ума.

         - Хотите, я поеду с вами?

         - Нет, мой друг. Ты не очень хороший наездник, а я буду гнать лошадей, насколько это возможно.

         - Тогда - счастливого пути! - проводил Реми графа до ворот. Увидел, как тот легко впрыгнул в седло и рванул с места, оставляя за собой только клубы пыли. - И удачи, дорогой мой сударь. Лишь бы госпожа Катрин не разбила вам сердце. Ибо эти осколки никому не под силу будет склеить, даже мне.

         Двое суток в пути для графа показались двумя годами. Он надеялся на встречу и не верил, что она возможна. Такие разные чувства сжимали его сердце, готовое остановиться даже при одном упоминании имени "Катрин". Он часто влюблялся, с головой ныряя в волшебное чувство: безжалостно похищал сердца красавиц у их возлюбленных, мужей, любовников и отдавал себя без остатка. Но он не верил в то, что его чувства взаимны, подчас, узнавал о том, что его "красавица", трепетала с таким же восторгом и в других руках.... Разочарование убивало возможную любовь, от горечи граф спасался новой влюбленностью.

         Сколько их было - кто бы считал!

         С Катрин, он чувствовал, что все будет по-другому, должно быть по-другому. Бюсси впервые по-настоящему поверил в то, что в этих отношениях может быть взаимность.

         Луи де Клермон прибыл в Шалон-сюр-Сон поздно вечером и, постучавшись в ворота (ему не пришлось называть себя, старый слуга без труда узнал графа по голосу), быстрым шагом прошел в дом. Его встретила сестра - немного встревоженная и напуганная поздним визитом.

         - Где она?