Мой граф де Бюсси (СИ)

         То, что в офисе я редко бывала в юбке, наверное, мое упущение, поскольку ребята и девчата пялились на меня во все глаза, словно на кинозвезду. Понимаю теперь как им, бедняжкам, нелегко - каждый день под сотнями взглядов прятать личную жизнь.

         Марья Сергеевна приняла меня с распростертыми объятьями:

         - Ну, наконец-то! Как ты? - и тут же её рука потянулась к моему лбу, видимо замерить температуру.

         - Ай! - вскрикнула я (шишак болел) и тем самым выдала себя с головой.

         - Ну-ка, ну-ка, что там у тебя? - от Маруси так просто не отделаешься, если за что зацепится - то намертво.

         Скрываться уже было бессмысленно, и я стянула платок, открывая её взору яркий, наверное, светящийся в ночи (надо бы проверить) фонарь. Благо, что в коридоре кроме нас - никого - все сотрудники, готовились к празднику, и каждому нашлось занятие.

         - Да, дела... так вот чем ты заболела с утра! И зачем было обманывать? - возмутилась она.

         - Стыдно было. Я же не ребенок.

         - А почему только на два дня? Тут неделя нужна, не меньше! - назидательно высказала Марья Сергеевна. Потом видимо сжалилась надо мной и добавила, - Ладно, Катюша, сейчас попробуем закрасить твой синяк. Откуда он взялся?

         - Да, за крысом под кровать полезла... - в этот миг в мозгу, словно вспышкой нарисовалась странная иллюстрация - ночь, перевернутая телега, Рокфор, - я встряхнула головой и снова оказалась в офисе.

         - Больно? - взволнованно спросила Марья Сергеевна, закрашивая шишак тональным кремом. Тот момент, когда она усадила меня в кресло и достала косметичку, выпал из моей памяти.

         - Немного, - поморщилась я.

         - Вот взгляни, - протянула она зеркало. - Почти незаметно, если еще на лицо нанести... Знаю, что не пользуешься, но для дела - один раз - можно.

         - Ладно, делайте, что хотите... - обреченно согласилась я и сдалась без боя в руки начальницы.

         Надо признать, ей удалось сделать чудо. Синяк был незаметен, если не смотреть с боку. Но и эту проблему решили - распустили мне волосы и теперь они прикрывали собой шишку, делая её незаметной для посторонних глаз. Волосы у меня вьются от природы, а в мокром виде, вообще - кольцами закручиваются. Поэтому вместо щипцов для завивки, мы, используя обычный пульверизатор для цветов, привели меня в праздничный вид.

         К двум часам - приехали гости, и начался праздник. Вначале выступал шеф, потом его зам, потом шли поздравления и подарки от гостей, ну а дальше - я и концерт.

         Как я и ожидала, звезда отказала перед самым выступлением, заменила себя неизвестной, но довольно талантливой особой. Девушка пела всё: от новомодных хитов, до русских народных песен. Угодила всем. Еще бы! За такой гонорар и я бы стала петь, даже не имея голоса.

         Потом - застолье, банкет и разговоры по душам, да о жизни. Анька подсела поближе ко мне, будучи уже далеко подшофе, прошептала:

         - А шеф-то от тебя без ума. Тсс! От такой красотки, грит, я бы не отказался. Сама (ик) слышала. Вот так-то...

         - Да ну тебя, Анька! Он мог про любую так сказать, вон хотя бы про ту девчонку, что весь вечер по сцене прыгает. Или про тебя. Ты у нас тоже очень даже ничего, - попыталась я отвязаться от неприятного разговора с подвыпившей секретаршей.

         - Вот именно - НИЧЕГО! Я к нему уже целый год подбираюсь, и ничего... Вот ты скажи, чего им надо, мужикам? Вроде все при мне, а не замечают...

         - Так, может, у него кто-нибудь есть... - пожала я плечами.

         - Никого у него нет! Я поняла, он же того... Точно! Не той ори..ри...ен...тации, - едва выговорила она.

         - Угу... ни той и не этой. Набралась ты подруга и несешь всякую чушь! - попыталась я все же отвязаться от Аньки. Встала, чтобы отыскать Марию Сергеевну и попрощаться. Мне уже пора было домой. Вечеринка плавно превращалась в пьянку, и все меньше хотелось наблюдать за нравственным падением коллег.

         Разыскивая начальницу, не заметила, как шеф оказался возле меня:

         - Катя, можно вас пригласить на танец? - Виктор Алексеевич вопрошающе смотрел трезвым взглядом. Но после слов секретарши очень не хотелось еще и сплетен с её стороны, поэтому я вежливо отклонила его предложение, сетуя на головную боль и на то, что мне уже пора домой.

         Возможно, он еще напросился бы в провожатые, вот тогда, не знаю, что пришлось бы придумывать. Но в этот момент к Виктору Алексеевичу подошел один из его друзей и повис на нем, что-то зашептал на ухо заплетающимся языком. Воспользовавшись моментом, я сбежала, отыскала Марусю и, откланявшись, выпорхнула на улицу.

         Москва встретила яркими огнями и шумом летящих по "Ленинградке"* машин. Поежившись от вечерней прохлады, потопала к метро. Через полчаса оказалась в домашней тишине.

         - Роки, я дома, - позвала крысенка, но не услышала ответного шуршания и топота его шустрых лапок. Обычно он встречал меня, когда оставался на целый день в одиночестве - скучал. Я забеспокоилась и, не переодеваясь, принялась искать Рокфора, заглянула по всем углам - его нигде не было.

         - Малыш, где же ты? Я принесла тебе вкусненькое. Роки!

         Меня заполнила тревога и неясные воспоминания - улица, крысеныш, перевернутая повозка...

         Роки, неужели ты остался один, там...

         Стоп. Минуточку. Там - это где?