Мой ядовитый шеф

Девица что-то нежно ворковала на ухо полуспящему кавалеру. Одна из танцовщиц плюнула на приличия и взгромоздила круглую, как орех, задницу на стол. Скорпиус коротко погладил кончиком хвоста незапланированное блюдо и его обладательницу вынесло со стола.

Сирена приободрилась и навалилась на мужчину, придерживая его за ногу. Ладонь ее медленно подбиралась к паху. Блондин лениво щелкнул хвостом по руке и обернулся с таким видом, что игривое настроение сирены сбежало вслед за танцовщицами.

Я же наоборот приободрилась. Только полутьмой и слепящими осветителями сцены можно объяснить то, что я не признала своего (бывшего!) шефа и его любовницу. Практически дотанцевав до заветного столика, я сообразила, что меня там: во-первых, не ждут, во-вторых, подслушать не получится. Разве что попросить всех заткнуться и выключить музыку. Иначе никак. Заклинание подслушивания накроет сразу несколько столов, и я услышу то, что мне вовсе не нужно. План созрел мгновенно. Я вытряхнула взъерошенного Шмыга из сумки и помчалась в конец зала, туда, где столов прискорбно мало, а темноты – в переизбытке.

Обычно заклинание «Малютка» используют заботливые мамочки, которые точно хотят знать, что происходит в комнате, где спит их чадо. Но и меня оно выручало не раз. Дети детьми, а если прикрепить его к шмыгрику, оно становится бесценно.

Умница Шмыг без пояснений сообразил, что от него требуется. Да и Ортегаса он узнал и весь путь до темного-претемного угла извивался и выкручивался. Обратно маленький шпион пробирался самостоятельно, перебегая от столика к столику. Я же надеялась, что никто из зрителей не оторвет взгляд от сцены. Иначе спасать храброго малютку придется очень быстро.

Шмыгрик благоразумно не стал цепляться за штанину шефа и притулился рядом с ботинком. Смотрелось это жутковато: одно неверное движение и питомца у меня больше нет. Раньше я не замечала, что у Ортегаса такие большие ноги.

«Малютка» включилась до того внезапно, что я оглянулась, ища того, кто сумел подобраться ко мне тихо и незаметно. Звук голосов глушила музыка и топот, но мне хватило и того, что разобрала.

– Орик, я давно не злюсь на эту пигалицу. – Скорпиус промолчал, разглядывая сцену с мрачной решимостью. Мне же захотелось плюнуть на конспирацию, подойти и снять скальп с сирены. Лысина ей определенно пойдет больше этого гнезда на голове. Ирма, не встретив сопротивления, приободрилась и продолжила: – Ты совершенно прав. Она слишком глупа для такой изощренной шутки. А шмыгиков везде полно.

Шмыг прекратил претворяться тенью Ортегаса и подполз к сирене, принюхиваясь к оголенным ногам. Ох, чую сбегать придется о-очень быстро. Я танцующей походкой стала подбираться поближе, стараясь оставаться в тени.

– Я тут подумала, Орик, – шеф поморщился и снова промолчал, гад хвостатый. – Я тебя прощаю. Эта безрукая пигалица, итак, меня бесит. А тут еще лысый уродец откуда не возьмись. Я перенервничала, расстроилась и по ошибке наорала на тебя.

Ей таки удалось завладеть его вниманием. Правда, я бы не ее месте радоваться не торопилась. Он смотрел на нее так, словно искал мозг и не находил даже его зачатка. Шмыг внизу откровенно примерялся к ноге сирены. Я снова придвинулась чуть ближе, не сводя взгляда с занятной сцены.

– Ирма, еще недавно ты твердо знала, что никогда не станешь любовницей скорпиуса. Даже смело заявила об этом. Что же изменилось? Куда подевался тот несчастный, который поверил в эту чушь?

Я приоткрыла рот. Услышанное плохо поддавалось осмыслению. Сирену поймали «на горячем». Вот так раз. А шеф продолжил:

– Не утруждайся. Оправдания меня не интересуют. Секретарь у меня бесценный. А шмыгрик в кабинете был не какой-нибудь, а самый умный.

Пока я пыталась понять о каком секретаре он говорит – я же у него больше не работаю – Шмыг расслышал похвалу и почувствовал, как сила его растет. Орала сирена громко, топала еще громче. Скорпиус подскочил и с недоумением поглядел на пол. Шмыг мчался ко мне втрое быстрее обычного. А я подхватила его, не останавливаясь. Умница мой, куплю сметанки с клубничкой, если, конечно, сбежать сумею. Отомстил, как мне не под силу.

Из бара я вылетела, сбив с ног двух хамелеонш и одного нетрезвого астерида. Заскочила за угол и создала круг. Когда подскочил Ортегас, я уже впихивалась в прокол на неизвестно куда ведущий лист. Это под водой у меня сил мало, а тут могу прыгать столько, сколько захочу.

– Валисия, стой! – проорал шеф. Где-то я это уже слышала.

– Мечтать не вредно, хвостатый, – пробормотала я уже на той стороне прокола. Домой я возвращалась через два города и три шопогона, где набрала вкусностей себе и храброму Шмыгу. Он будет праздновать победу хитрости над силой, а я – собственной глупости над благоразумием. Каждому свое. Глупо было надеяться…