Мой идеальный смерч

— Если хочешь — давай, — согласился хозяин комнаты. Он исполнил пожелание девушки, и, чуть подумав, зажег и ароматические палочки, привезенные им из Индии — по комнате тут же поплыл чуть тяжеловатый, обволакивающий, но приятный запах лаванды.

После парень сходил на кухню и, удивившись тому, что квартира опустела (гости во главе с неугомонным Черри оставили лишь кучу мусора и жуткий беспорядок), достал рисовое японское вино и специальные небольшие глиняные пиалы для него. Он подумал, что неплохо было бы увидеть на столе и суши, однако за их неимением пришлось прихватить с собой фрукты в корзинке.

"Я сейчас все ей расскажу. Пусть все знает", — напряженно думал он все время: и когда был на кухне, и когда шагал по квартире, и когда очутился вновь в своей комнате. Марина сидела перед ним за низким столиком и пробовала пила саке.

— Нравится? — спросил парень почти обреченно. Из своей пиалы саке он едва пригубил.

— Дааа. Необычный вкус. Ммм, а это у тебя что такое? Фото? — заинтересовалась девушка, узрев небольшую угловую полочку, примостившуюся рядом со шкафом и высоким зеркалом, около которого Ланде, глядя на себя, часто разучивал какую-нибудь роль. На полочке стояло несколько фотографий в тонких металлических рамках.

Марина, не дожидаясь ответа парня, легко вскочила, не забыв обнять головокружение, подошла к полочке и стала разглядывать снимки, где преимущественно был изображен Микаэль в разные годы своей жизни: то один, то с Черри, то с родителями, то с какой-то пожилой улыбчивой женщиной — своей няней, то с высоким беловолосым и очень светлокожим мужчиной с суровым худым лицом, подозрительно похожим на байкера.

— Это твой папа? — поняла девушка, видя сходство мужчины и Ланде. В руках ее уже была третья порция саке.

— Да.

— Он этот… байкер? — вдруг хихикнула Марина, разглядывая мужчину и его кожаную куртку с заклепками и шипами. Он напоминал ей викинга без шлема, зато длинные белые волосы вполне возможно было заплести в косички, которые носили в кино древние скандинавы.

— Нет. Он бас-гитарист " Bloody Chaos", — назвал почти с безразличным лицом Микаэль одну из самых известных тяжелых групп Северной Европы, играющих блэк-метал уже более 20-ти лет. Правда, Марина в тяжелом роке, а тем более, в норвежском черном металле разбиралась не больше, чем белочка в бусах, поэтому лишь снова засмеялась.

— Как тебя называют? Мика? — спросила сквозь глупое хихиканье девушка, прочитав подпись к одному из снимков: "Мика и Сашенька", сделанную няней много лет назад.

— Ага, Мика, — никогда не любил этот вариант своего и так постоянно всеми извращаемого имени парень. Они вновь вернулись за низкий столик и сели друг напротив друга.

— Мика, — неожиданно прошептала Марина, чувствуя, что ее физически необыкновенно сильно тянет к этому высокому худому парню с красивыми артистически-музыкальными ладонями с длинными пальцами и аккуратными миндалевидными ногтями. — Мика, Мика!

Ей явно нравилось повторять сокращенный вариант его имени.

— Мика!

— Что? Что? — не понимал ее поведение Ланде, поэтому храбро залпом выпил целых пол пиалы рисового вина и тут же закашлялся. Марина заботливо похлопала парня по спине.

"Какой он миленький, — подумала она мимолетом, — ну прямо как гей".

— Мика, тебе точно же девушки нравятся? — пьяно засмеялась она. — Не парни?

— Конечно, — рассержено скривил он бледно-розовые губы. — Хватит надо мной издеваться.

— Тогда, — Марина тоже надула губки и подалась к нему, вперед, чуть выгнув спину. — Докажи мне это?

— Как? — слегка оторопел тот. — Хочешь, покажу фотографию девушки, которая мне нравилась. Слушай, Марина, я тебе рассказать хотел одну вещь. Я…

— Не хочу фото! По-другому как-нибудь докажи, — возмутилась брюнетка, — потом расскажешь. До-ка-зы-вай.

Она провела длинным ногтем по его щеке и подбородку и потянулась через стол к полуоткрытым от удивлениям губам Микаэля. Внутри девушки явно сидел маленький суккуб и требовал: "Поцелуй его! Поцелуй!"

— Ты такой милый, — прошептала она прежде, чем коснуться его губ — а они девушку невероятно теперь манили. — Такой хорошенький. Ну не бойся. Мика! Хорошенький… мой.

Микаэлю ничего не оставалось делать, как осторожно отвечать на ее поцелуи — в их странной паре Марина явно была лидером, правда, только до определенного времени.

Несколько минут они целовались, потом девушка, слегка покачиваясь и глупо улыбаясь, встала из-за стола и опустилась на колени около молодого человека, обняв его двумя руками за шею. Кожа у Ланде была нежная-нежная, и это так сильно умилило Марину, что она не сдержалась и в порыве чувств даже укусила его за губу, заставив обиженно посмотреть на нее, а после сама, чуть ли не силой утащила поначалу сопротивляющегося Ланде на кровать — сидеть на жестком полу девушке не очень нравилось. Уже оттуда она случайно углядела длинный красный шарф, свешивающийся с двери огромного, во всю стену, темно-серого шкафа, и вдруг, оставив уже полуобнаженного и невероятно удивленного, но почти счастливого Мику в постели, вскочила и стянула этот самый шарф с дверки шкафа.