Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

Эта власть не питает никаких иллюзий насчет отношения к ней народа, потому кроме общего своего беспредела, от которого народ страдает, она еще вводит новое драконовское законодательство, чтобы сделать невозможными любые более-менее массовые акции протеста народа против беспредела власти.

Власть ввела драконовское законодательство, карающее за экстремизм, за несогласованные с нею акции протеста. Т.е. когда протестуют против власти, не спрашивая у нее на это разрешения, даже если это одиночные пикеты, и т.п. Я уже не говорю о том, как в этом государстве его законы, которые и сами по себе-то драконовские, будут исполняться на практике чиновниками. И это все для того, чтобы избежать не только акций протеста своего народа, но и вообще любого несанкционированного (т.е. без разрешения власти) скопления или передвижения любых масс любых людей – как бы это не переросло во всенародное восстание против власти. Она так боится любых неподконтрольных ей народных акций – что ради их недопущения готова на любые самые абсурдные действия. Доходило до того, что людей на улице хватали за игру на виолончели перед несколькими слушателями. Или по радио «Свобода» 06.03.2017 г. был сюжет, как директор школы в Крыму запретила подросткам играть в футбол на школьном стадионе, «обвинив их в проведении незаконного митинга» (http://www.svoboda.org/a/28353463.html).

И из-за этого беспредела у власти очень серьезные проблемы с народной ненавистью к ней. Показательно, что 10.07.2016 г. в программе телеканала Россия-1 «Вечер с Владимиром Соловьевым» (https://russia.tv/video/show/brand_id/21385/episode_id/1315240/) депутат Госдумы Вячеслав Никонов говорил, что народ у нас сейчас демонстрирует спокойствие и уверенность в будущем. У Никонова лихо получается: кроме общего правового беспредела власти против народа власть еще делает все, чтобы народ против властного беспредела действенно никак протестовать не мог. А протестовать «в установленном порядке» – т.е. писать власти жалобы на ее властный беспредел можно до конца третьего тысячелетия.

Только власть в этом вопросе с мнением депутата Никонова явно не очень согласна, что подтверждается ее ужасом перед самой возможностью массовых выступлений против нее. Да и от чего у народа такие уверенность и спокойствие? – от этой власти с полным ее беспределом против этого народа?! И поскольку такое благодушие Никонова власть явно не разделяет, то она приняла меры безопасности, и надо сказать, такие меры власти для нее очень логичны.

Все кремлевские начальники с 1917 г. хорошо знали и знают, как они пришли к власти. Сначала бабы в очереди за хлебом в феврале 17-го начали бунтовать, к ним сразу присоединились народные массы, все нарастало как снежный ком, и... царская власть рухнула. Временное правительство толком власть удержать не могло, но была такая партия большевиков, общей численностью 40 тыс. человек на всю Россию. Численность маленькая, но партия была очень хорошо организована, что в условии всеобщего безвластия и сыграло решающую роль – других организованных сил, способных противостоять большевикам, кроме как болтовней, тогда просто не нашлось. Ленин потом сам открыто говорил, что большевики власть не захватили, а подобрали, т.к. ее никто удержать не мог, и она валялась на дороге. И потому они очень боятся массовых народных акций протеста по любому поводу.

Власть большевики захватили, но вся эта система власти с 1917 г. могла держаться только на грубом нарушении ее собственных законов, гарантирующих права граждан, а с августа 91-го держится только на полном правовом беспределе. И когда народ начинает требовать от власти своих законных прав, то это представляет смертельную опасность для власти, т.к. эта власть преступна даже по своим собственным законам, и если ее законы начнут неуклонно соблюдаться, то вся система власти рухнет.

Кроме того, такая власть может существовать только в нашем безвольном обществе, неспособном потребовать от власти даже соблюдения ею ее собственных законов. И если общество без разрешения на то власти начинает проявлять свою волю вообще в любых делах, то это власти очень не нравится, и уж тем более не нравится, когда что-то требуют от власти в правовой сфере. Напомню, что в застойные времена некоторые требования граждан к советской власти о соблюдении ее советских законов расценивались властью как особо опасные государственные преступления или как проявление вялотекущей шизофрении.