Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

Справедливости ради, необходимо сказать, что в самые последние годы в отношении Запада к нашей демократии все-таки произошли серьезные изменения. Там заговорили, что российская демократия на деле является не совсем тем, что в западных странах принято понимать под словом «демократия». Нынешнюю власть стали называть «нелиберальной демократией», «квазидемократией» и т.д. Что западные политологи понимают под такой своей терминологией вряд ли понятно и им самим. Так, по своему точному смыслу словосочетание «нелиберальная демократия» означает демократию без прав и свобод. Это определение содержит взаимоисключающее противоречие между определением и определяемым, как, например, выражение «сухая влага». Проще говоря, хотела того западная интеллектуальная и политическая элита или нет, но факт построения у нас демократии без прав и свобод человека и гражданина, тот факт, что демократия у нас – фальшивая, был признан ими не только в кулуарных разговорах, но и на уровне научных аналитических разработок. Только используемые научные определения стали носить ненаучный характер.

Но Бог с ними, с определениями. Гораздо интереснее причины такого резкого «прозрения» Запада. А причины эти не имеют никакого отношения к правовым. Просто в августе 98-го в России приключился финансовый кризис, дефолт, а Запад больно ударили по карману с его немалыми финансовыми средствами, вложенными в наш фондовый рынок. К тому же и эпоха Ельцина подходила к концу – «друг Борис» еще до своей отставки стал явно отработанным персонажем. В советской армии есть такой способ обучения новобранцев. Нерадивому солдату, плохо понимающему военную науку, командир приказывает пробежать несколько десятков кругов вокруг плаца по принципу: «Не доходит через голову – дойдет через ноги!»

Похоже, у западных специалистов по России через голову – то есть рациональными правовыми методами – тоже мало чего доходит. Зато сразу дошло через карман – когда по нему больно ударили. Кто в это не верит, рекомендую им сравнить отношение руководства западных демократических стран к России в первой и во второй чеченских войнах – разница как между небом и землей. И никаких иных вразумительных причин такой разницы придумать невозможно.

Да еще и новое кремлевское начальство решило сменить свою экономическую и общественно-политическую обслугу – президент Путин начал жесткие «наезды» на олигархов и подконтрольные им СМИ. Что и у нас, и на Западе сразу вызвало вопли об угрозе свободе слова как гарантии всех остальных демократических прав и свобод. Впрочем, об адекватности понимания Западом нашей реальности и сейчас говорить не приходится. Суть их понимания российских реалий сводится к тезису: «Гусинский на бутырских нарах – в России нет демократии, Гусинский на воле – есть демократия, хотя и не совсем демократичная». Все сказанное в полной мере относится и к нашим демократическим СМИ. Арест Гусинского наглядно продемонстрировал и олигархам, и журналистам, и всей остальной ельцинской элите их место в обществе, четко обрисовав перспективу. Арест стал переломным моментом, когда большинство наших демократов сразу стали демократами не только на словах. Тут же в прессе начали говорить несравнимо больше и о тех методах произвола против простых граждан, о которых раньше все знали, но помалкивали, и еще о многом другом.

В «Континенте» N 93 я писал про ельцинские времена, что тогда российские демократы, правозащитники, в том числе и признавшие эту власть законной бывшие диссиденты-политзеки, сами сделали все для уверения Запада в конце советского режима в августе 91-го, а когда эту ельциноидную публику жаренный петух клюет в одно место, все они хором принимаются ругать Запад за чрезмерно мягкое отношение к кремлевскому начальству. Сейчас все почти то же самое, только клюнули их очень сильно, и ярче всего это проявилось в журналистах и в редакционной политике СМИ. И что бы там они потом не говорили: ничего не знали, не понимали – все равно, это вещи простые и понятные, очевидные и вопиющие, не знать и не понимать их может только тот, кто не хочет этого делать. После того, как их клюнули, положение резко изменилось, но и сейчас еще далеко от объективного. Но это сейчас. А раньше... Демократические редакторы и журналисты утверждали (и сейчас утверждают!), что тема защиты прав человека якобы не вызывает интереса. У кого не вызывает интереса? У власти с демократической элитой или у широких народных слоев, чьи права нарушаются грубо и постоянно?!