Мой император

Сразу стало до колик интересно, кто этот Айван, а нутро учуяло, что мы с ним подружимся.

Изнутри дворец оказался не очень. Всюду целая куча картин, статуэток и прочих шедевров творческих людей, и по отдельности они, несомненно, радовали бы глаз, но нагроможденные вместе подталкивали каждого вошедшего к небольшому акту вандализма. Меня, по крайней мере, так и подмывало все эти статуэтки хорошенько пнуть. Присутствие же на полу дорогих сентайиских ковров свидетельствовало о хорошем достатке и о явном желании выставить его напоказ. А меня такие желания всегда выводили из себя.

Кстати, еще один момент. Не выношу толпу разукрашенных девиц, готовых раскорячиться в самых немыслимых позах, лишь бы выпендриться. А тут таких было – прорва!

Отточенными движениями лавируя среди толп отчаянных воздыхательниц, мужчина вел меня все дальше и дальше, пока мы, наконец, не оказались у входа в "спальный отсек". Здесь девиц, слава богам, не наблюдалось, зато было множество дверей, расположенных вдоль стен. Пройдя чуть дальше, дворецкий (Свято верю, что это он.) остановился у одной из таких дверей.

— Ваши покои, фьёрина, – он раскрыл дверь, призывая меня войти. — Сейчас принесут Ваши чемоданы, распакуете их, а потом жду вас внизу.

Растерянно посмотрела на него, потом на свою сумку и решилась-таки сказать, указывая пальцем на последнюю:

— Дело в том, что это и есть мои чемоданы.

Видно, я прислана из иного мира, чтобы ввергать в шок одного за другим слуг этого императора Орино. Лицо пожилого человека вытянулось, глаза округлились, но все же он сумел сдержать себя и лишь кивнул.

Я прошла в свои покои, и дверь сзади бесшумно захлопнулась.

В целом, комнатка была ничего так. Небольшая, уютная, без этих вычурных статуэток и картин. Ох, кто-то явно поскупился! Однако, в этом случае жмотство императора сыграло мне на руку.

Моментально разложив свои немногочисленные вещички на полках в шкафу, я отправилась вниз. Дворецкий, как и обещал, ждал меня внизу, правда я его чуть разглядела среди этих пёстрых платьев.

— Теперь вас необходимо записать, – сказал он, указывая на барышень вокруг. — Спросите, кто последний в очереди.

Судя по взгляду, сам он спрашивать об этом не намерен, поэтому придется действовать самой.

— Кто последний? – как можно громче крикнула я. О, боги, такое ощущение, что не во дворце стоишь, а на рынок за помидорами заглянул.

Чего и следовало ожидать: меня не услышали. Куда уж, когда такой галдёж! Даже на рынке и то разговоров меньше.

Собралась с силами и крикнула громче. Результата ноль. Что ж, придется решительными методами действовать.

Я храбро ринулась прямо в самую сердцевину этой толпы, проскальзывая мимо кружев, шелка и прочей ткани, в которую были умело задрапированы все эти дамы. Пришлось кому-то ногу даже отдавить, чтобы прорваться к цели, однако чего не сделаешь ради победы? Позади слышались возмущенные вскрики, охи и ахи, но разве меня остановишь? Пробравшись между двух близняшек, самозабвенно над чем-то хихикающих, я оказалась-таки в пункте назначения. А пунктом этим была огромная двустворчатая дверь, которую из-за толпы абсоютно не было видно. Теперь же, узрев зачем здесь все собрались, я пораскинула мозгами и решила не тратить понапрасну время. Некогда мне, еще домой успеть до заката надо.

Дверь распахнулась плавно, а все девушки за моей спиной шумно выдохнули. Видно подумали, что очередная кандидатка выходит, ан нет!

— Эй, она без очереди влезла! – закричала вдруг какая-то... нехорошая тетя.

Только толку от ее высказывания абсолютно не было, ибо я уже закрывала за собой тяжёлую дверь.

Шумно вздохнув, оправив юбки и отметив, что дверь-то звуконепроницаемая, я повернулась, собственно, к приёмной комиссии.

В центре комнаты стояло большое такое кресло, повернутое спинкой ко мне, и, видимо, предназначенное для претенденток. Чуть дальше был расположен стол, за которым и восседал, наверное, сам император. Примечательно, что в приемной комиссии был только он один. Я посмотрела по сторонам и увидела большое зеркало, что несомненно свидетельствовало о еще одних участниках этого приема. Хмыкнув, подошла к креслу, развернула его, грозно зыркнула на тоненькую эльфийскую деву, вжавшуюся в кожаную спинку, и та, пискнув, умчалась за двери. Я же развалилась в довольно удобном кресле, дерзко глядя на императора.

Индивид тем временем встал, расправил плечи, явно красуясь, откинул длинные светлые волосы назад, и внимательно на меня посмотрел своими серебристыми очами.

— Что это сейчас было? – Вполне закономерный вопрос, а потому ожидаемый.

— О, это абсолютно не важно, Ваше Сероглазие, – непринужденно сказала я, располагаясь поудобнее. — Ваша задача сейчас состоит в том, чтобы вписать мое имя в свой листочек, скрепить это дело королевской печатью, настрочить самую ужасную характеристику, которую вы когда-либо писали, и вышвырнуть меня вон.

Император явно оторопел, но виду не подал. Однако по его скривившемуся лицу стало ясно, что предложение, особенно самая последняя часть, ему очень даже понравилось.