Мой истинный

— Тетя Бесси сказала, что Дэрин планировал быть.

—Значит, сегодня мы станем свидетелями обручения? — подруга легонько пихнула меня в бок.

— Эфир! И ты туда же?

Я закатила глаза, но предвкушение скрыть от подруги не удалось.

— Мари! Это такое чудо! Я так рада за тебя! Так ты дашь Рину согласие, если он предложит или возьмешь отсрочку на время учебы в академии?

У входа в зал случилось какое-то волнение, и мы синхронно посмотрели в ту сторону.

— Там тетя Бэсси, — растерянно пробормотала Амалия. — Но что она вытворяет?

Моя необъятная тетушка, крадучись бочком-бочком, возвращалась в бальный зал. Она определенно кого-то высматривала, прячась за спинами придворных.

— Но это же бесполезно! — Ами изящным жестом затянутой в перчатку ладони указала на нее.

Ухищрения Бессигеры Маурштейн и правда были спорными. Ярко-алое платье выдавало ее с головой, а габариты не позволяли качественно схорониться позади гостей.

— Почему твоя тетя себя так ведет? Это странно.

— Более чем, — согласилась я с подругой. — Никогда раньше не видела ничего подобного.

Тем временем начался бал. Грянули музыканты, начав с традиционного ульсе, неспешного и простого. Открывал бал его величество Оллан Седьмой с одной из пожилых придворных дам. За ними потянулись остальные гости. Кто-то заранее договорился о танце, кто-то подыскивал партнера на ходу, но так или иначе танцевали все, кроме нас и моей тети.

Не выпуская из виду тетю Бесси, мы с Ами поспешили в сторону, освобождая место для танцующих.

Можно было не беспокоиться, что кто-то нам помешает. Ай'рэ на наших висках сигналили кавалерам, что первые танцы, а возможно, и все последующие, будут отданы истинным. Но если мы все же пожелаем танцевать, просто подадим сигнал — займем определенное место в зале, негласно выделенное для этих целей.

Мы с Ами танцевать не желали. Мы желали выяснить, что происходит с великой в прямом смысле слова и ужасной — в переносном Бессигерой Маурштейн.

После начала танцев тетя неожиданно осталась без эфемерного прикрытия в виде гостей и теперь напоминала одинокий бутон алой розы на осеннем кусте в ветреный день. То есть, суетливо металась из стороны в сторону — шаг туда, шаг обратно, словно не зная, куда податься.

— Она в смятении... — нахмурилась Амалия.

— Идем! Надо выяснить, что произошло.

Мы решительно направились к моей растерянной родственнице, но немного опоздали.

Волей случая, тетя заняла аккурат то самое место у третьего эркера, где полагалось дожидаться приглашения на танец, и нас опередил какой-то мужчина. Наверное, решил, что она тоже желает танцевать.

— Стой! — придержала меня за локоть Амалия, не позволив вмешаться. — Кажется, он хочет ее пригласить!

— Пусть попробует, — усмехнулась я, но остановилась.

В конце концов тетя куда как лучше меня умела отваживать нежеланных кавалеров.

Мужчина, высокий и статный, показался мне смутно знакомым. К моему удивлению, он не полыхнул красными ушами и не ретировался сразу, как только Бессигера Маурштейн открыла рот. А она бы точно это сделала, хотя бы потому что никому не позволяла так бесцеремонно с собой обращаться. Да еще и...

— Где-то я уже видела эти светлые волосы. — нахмурилась я, пытаясь понять, почему этот человек кажется мне знакомым.

— Северянин, — подтвердила мою догадку Амалия. — А какой симпатичный мужчина, хоть и старый! — она крепче стиснула мой локоть.

— И вовсе не старый. Папин ровесник или около того. Эфир! — Я зачарованно наблюдала, как Бессигеру Маурштейн ведет в танце один из нелюбимых ею северян. Колоритная пара как раз протанцевала мимо нас, и я смогла рассмотреть лицо мужчины. — Это же ТОТ САМЫЙ северянин!

— О чем ты? — подруга удивленно посмотрела на меня. — Точнее, о ком ты, Мари?

— Тетя толкнула его сегодня утром у школьного портала. Он хотел им воспользоваться, но она его пихнула и, вместо извинений, еще и язык показала!

— О.

Я не ошиблась с выводами. Это подтверждало лицо тети Бесси, спорящее цветом с ее алым платьем. Мужчина что-то говорил, чуть склонившись к ее уху. Его рука уверенно и властно лежала на тетиной талии. И вел он себя так, словно знал ее половину жизни — то есть улыбался и смеялся в ответ на ее непременно хлесткие фразы, не спеша возмущаться или оскорбленно ретироваться, бросив сложную во всех смыслах партнершу.

— Они нас заметили! — вдруг ткнула меня в бок Ами.

Я не сразу поняла, о чем она говорит, но подруга была настойчивой и ткнула еще раз — сильнее.

— Они идут сюда, Мари! — в ее голосе послышались истерические нотки.

— Да кто? — я повернулась, чтобы посмотреть.

— При-Дур-Ки! — коротко и ясно ответила Амалия, но теперь и я смотрела на направляющуюся к нам троицу парней.

Кого я сейчас меньше всего хотела видеть, так это шайку задавак, которых мы с Ами окрестили «ПриДурКи» по первым буквам их фамилий. Эти парни считались дурной компанией и не скрывали своей принадлежности к скандальному движению «Стоп ай'рэ!»