Мой капитан

Монарх оглянулся куда-то себе за спину. Из полумрака, за троном, показался низкорослый бородач.

Я взглянула на него, судорожно соображая, где могла его видеть. Такой знакомый человек…

– А кто второй? – подал голос папенька.

Ну, кто же это? Очень знакомый…

– Второй – твоя дочь.

Я удивленно взглянула на царя и тут же узнала в коротышке карикатурного сподручного Ессенского, в день восстания.

Отец оглянулся на меня.

– Это правда? Я не могла поверить, что отец осмелился проверять слова императора.

– Что именно вас интересует? Да, капитан в день восстания увез меня с площади и запер в каком-то подвале…

– И в какое время это происходило? – уклончиво осведомился монарх.

– Не могу сказать…

– Примерно.

– На закате, часов в шесть – семь. Заперли меня еще позже…

– Ваше высочество, эти показания настолько приблизительны, – перебил отец, – кроме того, не требуется доказательств того, что капитан скрыл от меня службу у вас. И именно по его вине мирный митинг был расстрелян!

Кирилл молчал. Он ни словом, ни жестом не пытался защититься. Словно считал это ниже своего достоинства. Ну почему ты молчишь? Почему не скажешь, что не виновен? Я бы тогда не стояла здесь, и не пересчитывала узоры на подоле своего платья.

– Успокойся, князь, – холодно произнес император, – не ты, не я ни хотели, что бы все кончилось столь плачевно. Но капитан здесь ни при чем.

Почему царь его так защищает?

– Я требую, чтобы ты, Петр Николаевич, пожал руку капитану, и не смел боле, обливать его грязью за спиной, слышишь?

Отец кивнул, и обернулся к Кириллу. Мне стало не по себе, когда их глаза встретились.  Я кожей ощутила ненависть родителя.

Скрепя зубами, папа пожал руку капитану.

Царь довольно кивнул.

– Что ж, славно, а теперь, Петр, давай обсудим кое-что с тобой наедине…

Монарх сделал знак министру, и тот красноречивым жестом, предложил нам удалиться.

Граф повел меня под руку, спиной я ощущала присутствие Кирилла.

Гости вновь внимательно изучали нас, должно быть, ожидая немедленного оглашения нашей судьбы. Их любопытство никто не поощрил. Граф подвел меня к небольшой кушетке, я присела. Повисло ледяное молчание.

Кирилл смотрел поверх меня, словно меня и не было здесь, с ним рядом.

– Граф, мне бы хотелось на воздух… – неожиданно нашлась я, желая побыстрее скрыться от сотен любопытных глаз.

Михайлов извинительно кивнул Кириллу, и повел меня в сторону террасы.

Только сейчас я краем глаза заметила предмет интереса капитана. Он сверлил взглядом Казбека. Между ними ощущалось напряжение, словно между двумя хищниками, что случайно нашли  обездвиженную жертву.

Я поспешила покинуть зал. Граф шел рядом, бережно поддерживая мою руку.  Мы вышли на террасу, от которой вели каменные ступени в небольшой парк.

Мои щеки горели, я приложила холодные пальцы к лицу.

– Так значит, капитан действительно шпионил, – выдохнул граф, – признаться, я был уверен, что он помогает вам исключительно ради того, что бы заслужить ваше расположение…

– Не все так благородны, Алексей Владимирович, – грустно отозвалась я.

Михайлов промолчал.

– Алексей?

– Да.

– Вы не могли бы взглянуть, освободился ли отец? Мне очень хочется домой…

Граф кивнул, нежно погладил мою руку, и двинулся в зал.

Я наслаждалась наступившей тишиной. Безусловно, я понимала, что долго одна не останусь здесь. Один из преследующих меня хищников отметит появление графа в зале, и явится сюда. Мне хотелось верить, что Кирилл опередит Казбека.

Я медленно пошла по аллее, усаженной декоративным кустарником. И когда успела прийти весна? На дворе стоял конец апреля.  Воздух был наполнен ароматом цветов.

Позади послышались шаги.

Я оглянулась.

Меня преследовал Кирилл. Мой хищник.

– Это не разумно, Аня, гулять здесь одной, – едва настигнув меня, сказал он.

– Я не одна. Сейчас прейдет Алексей.

– Вижу, вы с ним стали очень близки?

– Верно.

Подул резкий ветер, я обхватила себя руками, желая скрыть дрожь. Зачем он пришел? Почему молчит? Почему не скажет, что не пытался меня использовать?

– Наш общий враг еще не остановился, – начал Кирилл, – тот, кто виновен в смерти Татьяны, и Калугиной, еще появиться. Ты должна быть очень осторожна…

Я горько усмехнулась. Он больше не обещает быть рядом?

– Мне не нравится, что Казбек здесь…

– Зачем ты врал мне?

Кирилл замолчал.

– Тебе нечего мне сказать?! Почему ты молчишь? Скажи, что ни будь!

– Аня, я не имею права говорить тебе правду… это не моя тайна.

– Очень удобно, правда? А эта Калугина – правда, была твоей любовницей?

– Я был в нее влюблен.

Словно пощечина.

– Влюблен?

– Но она любила моего брата – Антона. И рассказывала ему многое, чего не следовало…

– Не надо втягивать сюда Фомина! Он не способен на то, к чему ты ведешь! Антон не мог ее убить!

– Тебе проще поверить в то, что я ее убил? – вспылил он.

– Теперь я могу поверить во все, что мне скажут о тебе… –  на удивление, я держалась. Ни слезинки, ни истерик.

Он стоял на расстоянии вытянутой руки, и не пытался приблизиться.

– Ты меня предал, единственный человек, которому я доверяла…

– Так было нужно, – просто сказал Кирилл.