Мой капитан

– Наверное, так же хорошо и удобно, как убийство твоей любовницы?

Отец замер, в метре от меня.

– Что? – неожиданно охрипнув, промычал родитель.

– То, папочка! – истерично хохоча, выкрикнула я, – Ты не расслышал?! Да, я такая же шлюха, как твоя любовница – Калугина! Удивлен?! Я была с Фоминым, с Ессенским…

Отец приближался ко мне, с отчетливым выражением на лице. Он желал убийства, желал моей крови.

Я оглянулась на туалетный столик. Там так и остался лежать пистолет Кирилла. Я схватил оружие, и направила на отца.

– Только тронь меня еще раз, – прошипела я не своим голосом, – клянусь, я пущу его в ход…

По лицу отца пронеслась такая буря эмоций, что мне на секунду стало его жалко. Но только на секунду.

– Убирайся из моей спальни.  И не смей никогда больше сюда врываться, – произнесла я, глядя прямо в его глаза.

Он выдержал мой взгляд, потом медленно развернулся к двери.

– Я рада, что мама умерла, – родитель замер, но головы не повернул, – она не узнала, в кого ты превратился…

Папа слегка понурил плечи, едва, почти незаметно. Потом выпрямился, оглянулся, и покинул комнату. Но чувство вины, что на секунду вспыхнуло в его глазах, когда он взглянул на меня, заставило  меня вдруг ослабнуть. Захотелось расплакаться, вернуть его, попросить прощения…

Дверь за отцом закрылась.

Я опустила пистолет и медленно осела на пол. За окном снова пошел мелкий весенний дождь. Мои руки нервно подрагивали, а по щекам катились слезы.

Ах, мама… как бы ты поступила? Где мне взять силы?

Мои синяки почти сошли, когда служанка сообщила мне, что сегодня за ужином к нам присоединиться граф. Я подозреваю, что отец специально запрещал ему приходить, пока не сойдут следы нашей с ним ссоры.

Мы с отцом хранили ледяное молчание.

Я долго принимала ванну, в тайне желая, чтобы Кирилл снова оказался на моем балконе. Но он, наверное, уже далеко…

Горничная подала мне пушистое полотенце, я поднялась из воды, и укуталась. Села за туалетный столик.  В последнее время я чувствовала себя неважно. Должно быть, постоянная уверенность в угрожающей мне опасности привели к паранойе. Мне везде мерещились косые взгляды, казалось, что за мной наблюдают, или даже следят.  Сидя в четырех стенах – это очень странно. Я не доверяла новым слугам, а если учесть, что отец набрал  полностью новый штат, меня держали за сумасшедшую. Даже к столу я ходила с пистолетом Кирилла.

И сейчас, глядя на оружие, мне вдруг стало смешно. Как это глупо, ходить с оружием в своем собственном доме! В родном городе. Но присутствие здесь Казбека настораживало меня. Подсознательно, я ожидала его появления. И хотела быть к этому готовой.

Но сегодня за ужином, с отцом и графом, мне вряд ли удастся защититься при помощи пистолета. Я решила оставить его здесь, среди флаконов духов и баночек с кремом.

Горничная помогла мне одеться – я выбрала ярко-красный, вызывающий наряд. Он мне совсем не шел, за то, наверняка, разозлит отца. Девушка помогла мне причесаться. Я не знала имени своей горничной, да и знать не хотела.

Часы в гостиной пробили семь, когда я спустилась. Здесь еще было пусто, и я с облегчением вздохнула. Странная слабость одолевала меня весь день. Виной тому может единственный стакан сока за весь день? Есть мне не хотелось, постоянный страх забивал все мои потребности и нужды.

Через некоторое время я услышала шаги. Оглянулась.

В дверном проеме в гостиную стоял граф Михайлов.

– Анна Петровна, – он поспешно шагнул ко мне, сжал мои руки, – ваш батюшка… все рассказал… не думайте, я все понимаю… я догадывался о вашей привязанности к капитану… но, учитывая обстоятельства…я имею в виду его отъезд, для вас, да и для меня, что уж скрывать, этот брак весьма выгоден… Уверяю вас, уважения и доброты с вашей стороны мне будет достаточно.

Я, молча, слушала, вглядываясь в его лицо. Граф мне всегда нравился. Он добрый, смелый, благородный, богатый, красивый…но он меня не любит, а я не люблю его.

– Алексей Владимирович, – начала я, Михайлов почтительно смолк, – мне очень льстит ваше постоянное, неутомимое желание помочь мне. Поверьте, я это очень ценю. Вы самый верный друг, о котором только можно мечтать…

– Граф! – восторженный оклик из холла прервал мою речь.

Отец поспешно направился к Михайлову, крепко пожал его руку.

– Рад снова видеть вас в своем доме. Идемте, идемте ужинать!

Я взглянула на родителя, меня испугала его горячность и неестественная радость. Мой папенька, окинув меня недобрым взглядом, прошествовал в столовую.

Мне нравился античный интерьер столовой в нашем городском доме. Белые колонны, мрамор, стулья с парчовой обивкой…

Длинный дубовый стол сервирован на троих. Во главе стола место для отца, по правую руку от него – графа Михайлова. Слева  для меня.

Едва мы сели, вокруг засуетились слуги. Снова не знакомые мне. Еще вчера, казалось, их не было.

Они разлили в бокалы красное вино, подали холодные закуски. Я удивилась роскоши сегодняшнего стола – красная рыба, икра, окорок. Обычно мы обходились одним блюдом на ужин.