Мой капитан

В страшный водоворот угодил Мартынов. Он бил руками по воде, захлебывался, уходил в пучину и снова возвращался.  Старался дотянуться до деревца, благодаря которому спаслась я, но его ветки уже были обломаны мною.

Мартынов меня увидел.

– Аня! – испуганно выкрикнул он, – Помоги мне! Помоги!

Я поспешно схватила первую попавшуюся палку, осторожно вошла в воду по пояс, и протянула ему спасительную корягу.

Мартынов ухватился за нее, рванулся. Ветка переломилась, он ушел под воду.

Я прижалась к скале и сделала шаг ближе. Юра снова появился над водой. На его лице был написан такой панический ужас, что я тут же позабыла о прошлом, и протянула ему свою руку. Мартынов шагнул ко мне, вскинув свою пятерню, едва коснулся моих пальцев, поскользнулся обо что-то, упал в воду, его замотало, и с силой ударило о скалу.  Я поспешно закрыла лицо руками, но успела заметить, как клок от моего платья на дне постепенно слился с кровавой водой. Мне стало дурно, поспешила на сушу.

Тело Мартынова еще покрутило в пучине, и выбросила дальше по течению.

Я бессильно упала на берегу. Пригрело солнце, слезы потекли по моему лицу. Я ничего не могла с собой поделать, но признак моей слабости не помог стереть из памяти страшной смерти Юры.

Когда на другой стороне послышался лай собак, я поспешила скрыться в лесной чаще.  Кого именно искали, мне знать не хотелось, но показываться лишний раз я тоже не собиралась.

Отошла от реки на достаточное расстояние, чтобы моего яркого наряда не было видно с берега, и побрела, прислушиваясь к шуму воды, вдоль реки.  Босые ступни тонули в холодной, сырой земле, едва тронутой первой зеленью.

Мой план был прост – дойти до ближайшего населенного пункта, и попросить помощи, пообещать денег, что угодно, только бы помогли. А может не стоит лишний раз показываться? Может попытаться украсть лошадь?

Ах, Кирилл. Как мне его не хватает. Он там, в своей Сибири и не подозревает, что дело приобрело неожиданный оборот… и Татьяна, как она посмела? И главное, зачем?

Почему она вернула меня на Кавказ? Неужели она заодно с Казбеком?  И о каких деньгах шла речь? Уж, не о казне ли императора? А если так, то как  сокровища оказалась у Татьяны?

Я уже ненавидела себя за то, что надела красное платье. Будь оно серым или зеленым, было бы гораздо проще затеряться в зарослях. Не знаю, как долго я шла, когда вышла к небольшой, мелководной речушке. Присела у нее, попила воды, перевела дух и пошла снова, вдоль нее.

Речушка вывела меня к холму. Обогнув его, я оказалась у красивого озера.  Там решила, и остановиться на ночлег. Я дрожала всем телом от холода и усталости, и мысль о сне под открытым небом в лесу не напугала меня. Привалилась к дереву у самой кромки воды, прикрыла глаза.  Несколько минут я настороженно вслушивалась в тишину, окружающую меня, а потом реальность потеряла свою актуальность. Морфей принял меня  в свои объятия.

Проснулась от всплеска воды. Открыла глаза. Мне показалось, что я все еще сплю.

Над ярко-синей гладью озера нависал белый туман. Могучие деревья спускали  свои кроны прямо к воде, а горы высокомерно пронзали темно-розовое, рассветное небо.  По блестящей поверхности воды плавали два белоснежных лебедя.

Я впитывала окружающую красоту, желая навечно захватить этот миг в своей памяти. Вдохнула полной грудью. Ощущение нереальности происходящего не оставляло меня.

Но мне нельзя было расслабляться, я медленно поднялась. Все тело болело, а кожа покрылась мурашками от холода. Я склонилась к воде чуда-озера. Казалось, его дно выложено сапфирами, отчего вода светиться синевой.

Ледяными пальцами я коснулась воды – та обожгла меня своей холодностью. Мне удалось обрызгать себе лицо, чтобы как-то вернуть силы. Хотя все мое существо протестовала, мне было очень холодно.

Но когда я двинулась дальше в путь, кровь забурлила, и кода солнце поднялось, согрелась. Обогнула озеро, и к своему удивлению вышла на проселочную дорогу.

Побрела по ней, периодически оглядываясь, на случай погони.

До полудня мне никто не встретился.

Скалистые горы сменялись живописными  холмами, а дорога спускалась куда-то вниз.

Я старательно отгоняла все депрессивные настроения, убеждая себя в благоприятном исходе путешествия. Ни мне было страшно не идти, мне было страшно прийти. Впервые, я осознала, что идти мне не куда. Теперь я действительно совсем одна. Кирилл, пускай он и подлец, в далекой Сибири. Брат – в Европе. Дом взлетел на воздух, и меня преследует собственная сестра.

Когда я взобралась на очередной холм, впереди показалась деревня.

20

Все-таки я решила спасаться самостоятельно, и не показываться местным жителям. Зашла в редкий лесок, нашла местечко посуше, и принялась ждать вечера.

Когда луна стояла уже высоко, я покинула сове убежище. Мое внимание привлекла бельевая веревка на окраине деревни, с которой я поживилась кое-какой одеждой. Цвет и размер был не важен, главное – она была почти сухой и чистой.